Алексей Коршун.
«Рок-хроника», 1991, № 1 (4)
После распада «Флага» трое его отцов — Александр Тропынин, Владимир Коровин и Александр Пьянков — вновь объединились для записи сольного тропынинского проекта.
Видимо, три года лидерства во «Флаге» Сергея Курзанова не прошли даром для основателей группы. Из музыки Тропынина и Коровина исчезли все потуги на оригинальность, присутствовавшие в ранних работах «Флага». Мелодичность вроде бы осталась, но, погребенная под тяжестью уныло стандартных хардовых аранжировок, она лишь изредка прорывается на поверхность красивым гитарным соло. Прежними остались разве что тексты Пьянкова — серьезные, лиричные, но чуть излишне патетичные.
Действительно ли хард-прививка от Курзанова была столь убойной, или сказалось влияние еще одного участника проекта, страстного любителя «Deep Purple», экс-«чайфовца» Павла Устюгова, установить сегодня трудно. Но наверняка можно сказать, что именно из-за неактуальной в начале 1990-х тяжести перспективный проект оказался столь недолговечным. 30-тысячный тираж выпущенной в 1991 году виниловой пластинки бесследно растворился на бескрайних просторах доживавшей последние дни страны. Населению, очумевшему от кучи разнообразных проблем, которые несли с собой надвигавшиеся 1990-е, было явно не до красивого хард-рока образца застойных 1970-х.
Д. Лемов, 2016
Альбом «Контрибуция» стал для группы «Цербер» небольшим шагом вперед и большим шагом в сторону от прежнего глэм-метала в сторону более экстремального трэша. К моменту его выхода ребята подтянули внешний вид: нанесли густой макияж, надели леопардовые лосины и клепаные напульсники. Правда, выглядели при этом они так, будто говорили: «Если вздумаешь усмехнуться, глядя на нас, то тебе несдобровать!» Ни грамма веселого снобизма, свойственного западным коллективам.
Альбом записывался в помещении стрелкового тира Новоуральска и вобрал в себя всю агрессивную энергию этого места. Музыка стала жестче, вокалист стал петь мощнее, но при этом меньше обдумывать мелодию своих партий. И последний факт не пошел на пользу звуку команды.
Стремление к мощному звуку, продуманным, скоростным и мелодичным гитарным партиям, к резкой смене ритма в рамках одной композиции могло принести неожиданные и интересные результаты. Но альбом «Контрибуция» стал главой романа, который так по-настоящему и не был закончен.
Иван Клюс, 2016
В начале было слово, вместо него поставили многоточие. Не беда! Остальное, следующее за многоточием, воспринимается с нарастающим интересом, и так до точки, и трудно сдержать порыв — щедро рассыпать пригоршню звездочек…
Новый магнитоальбом группы «Чайф». Послушаем его еще раз, все вместе. Отличный студийный звук, отличный от нашего, свердловского, — заварка по-ленинградски. Отличный драйв новоявленного квартета — энергии, пожалуй, хватит на то, чтобы передвинуть громоздкие местоимения: «мы» на месте «они», и наоборот; «я» оставим на месте, «я» — короткая черточка, дефис, центрист в толпе, раздираемой нелепыми противоречиями; солист, затерявшийся в хоре. «Снимите с нас строгий ошейник», — поет хор.
«Не беда» несет печать «общественно значимого явления», насыщена политическим колоритом. Вот такие, например, строки: «на детском рисунке домик с трубой\ Фидель Михаилу машет рукой» (вообще, новые песни богаты лирическими находками, которые можно цитировать направо и налево). Но язык не поворачивается назвать альбом «политическим», здесь «политическое» — декорации, на фоне которых происходит обычная жизнь «мы — я — они», или короткие ремарки, называющие пустые, но вечные, надоевшие до одури, приметы нашего времени (и этот материал пригодился под фундамент поэтической крепости Шахрина). «Чайф» вступил в пору противоречий: былому оптимизму не ужиться с грустью повзрослевших парней. В этом смысле «Не беда» — честная работа, многое в ней естественного происхождения. Это и отчаянный «Способ», и не лишенное пафоса отчаявшихся требование «Оставь нам нашу любовь», и речитативная баллада «В городе трех революций», подводящая невеселый итог, и распевная «Поплачь о нем». Не обошлось без стандартов — они тоже хороши, эти «Гады». «Чайф» прибавил мастерства — закономерный итог прошедших лет: я не удивляюсь тому, насколько выросли Бегунов с Нифантьевым (послушайте «оставь нам нашу любовь»); новый барабанщик Северин — нормальный барабанщик. Мне понравились Backing vocals, частое подключение губной гармошки, разнообразная тембральная окраска голоса Шахрина — все это особенно приятно отметить, когда понаслышке знаешь о привычке наших музыкантов не замечать мелочей, без которых на самом деле невозможен полнокровный результат студийной работы.