Она наткнулась на головку его эрекции, и они оба задохнулись.
Господи… милостивый. Ей и в голову не приходило, что он будет таким длинным. С другой стороны… Майкл во всех отношениях был крупным мужчиной.
Майкл дернулся и выдавил воздух сквозь зубы, когда она сжала его. Господи, он был слишком большой для нее, заполняя всю ладонь, но она знала, как правильно с ним обращаться. Она начала ласкать его вверх и вниз, пока он не застонал и не стал инстинктивно двигать бедрами.
— Я… — он издал бессвязный возглас. — Я… так близко. Уже так близко.
Она ослабила хватку и скользнула к основанию…
Клер оцепенела. А он прекратил дышать.
Что-то было не так. Огромный шрам, шедший вниз к его…
— Ох, Господи… Майкл.
Он отпихнул ее руку прочь.
— Тебе не нужно помогать мне заканчивать, — резко произнес он.
Она бросилась на него сверху, чтобы помешать сбежать.
— Они пытались кастрировать тебя.
«Господи спасибо, что они не сделали этого».
— Почему? Зачем они…
Его тело дрожало, но в этот раз совсем не по какой-то сексуальной причине.
— Мать подумала… что таким образом сможет контролировать меня. Но я не мог позволить им сделать это. Я ранил доктора. Сильно. Вот тогда и появились цепи. — Майкл силой оторвал девушку от себя, и она услышала шелест вновь одеваемого халата. — Я опасен.
Горло Клер сдавило так, что она едва смогла выдавить из себя:
— Майкл…
— Но я никогда бы не обидел тебя.
— Я знаю. Я в этом и не сомневалась.
Он немного помолчал.
— Я не хочу, чтобы ты смотрела, как я выгляжу.
— Меня не волнует шрам. Я переживаю только за тебя. Вот и все, что имеет значение. — Она протянула руку в темноту и наткнулась на его плечо, заставив подпрыгнуть от неожиданности. — Я хочу продолжить. Я хочу прикасаться к тебе ртом точно так же, как ты прикасался ко мне.
Повисла долгая пауза.
— Я боюсь тебя, — прошептал он.
— Господи милостивый, почему?
— Потому, что я хочу, чтобы ты… сделала то, о чем говоришь. Я хочу… тебя.
— Тогда снова ложись. Ничто из того, что происходит между нами двоими, никогда не будет ошибкой. Возвращайся ко мне.
Она нашла в темноте его руки и вцепилась в них, пока он не откинулся на подушки, потом развела полы халата ниже пояса и взяла его. Он остался частично эрегированным, а, попав к ней, тут же поднялся и стал твердым, как камень. Когда она опустилась на него и позволила тупому кончику раздвинуть губы и наполнить рот, он выкрикнул ее имя и, зарывшись пятками в матрас, напрягся всем телом.
Он попытался отстранить ее:
— Я кончу в твой…
— Нет. Ты кончишь кое-куда еще. — Она нашла определенный ритм между движениями рукой и посасыванием головки и ощутила, как его трясет, бросает в дрожь и…
И когда он совсем обезумел, она освободила его и скользнула вверх, ему на грудь.
— Займись со мной любовью, Майкл. Кончи внутри меня.
Он застонал.
— Ты такая маленькая…
Клер оседлала его бедра, готовая соединиться с ним, но заколебалась, когда он совершенно затих. Господи, сейчас она понимала, какое волнение испытывает приличный мужчина перед тем, как взять кого-то в их первый раз. Она не хотела принуждать его силой. Она страстно желала его, но только при условии, что на самом деле это был добровольный шаг с обеих сторон.
— Майкл? — тихо позвала она. — С тобой все в порядке? — Видимо, нет, что доказало время, которое ему потребовалось, чтобы сказать «да».
— Если ты считаешь, что я слишком тороп…
Его руки обвились вокруг нее.
— Что если я сделаю тебе больно?
— Это единственная причина?
— Да.
— Не сделаешь. Обещаю тебе. — Она погладила его по груди. — Со мной все будет отлично.
— Тогда… пожалуйста. Возьми меня.
«Господи, благодарю…»
— Тогда перекатывайся наверх. Тебе будет лучше таким способом. — Учитывая его стремление доминировать, Клер решила, что лучше предоставить весь контроль ему. — Если ты будешь сверху, ты сможешь вести…
Господи, как же он быстро двигался! В долю секунды Клер оказалась на спине. Но она также быстро потянулась между ними и поместила его напротив себя.
— Нажми бедрами, Майкл. — И после того, как он сделал… — О, Господи.
— О… — простонал он.
Она вцепилась в него и выгнулась дугой. Он был огромен, и ее бедра непроизвольно напряглись, пока она приспосабливалась.
— Я делаю тебе больно? — прохрипел он.
— Ты великолепен. — Она сделала поощрительное движение, подталкивая его начать ритм из подъемов и отступлений, медленный эротический танец, в котором она стала бы великолепным партнером. Это было восхитительно: его тело над ней так тяжело, его кожа горяча, мускулы — тверды и подвижны.