Царь лукавил. Он уже встречался с Распутиным. Под давлением Столыпина Николай Александрович признался:
— Действительно, государыня уговорила меня встретиться с Распутиным, и я видел его два раза… Но почему, собственно, это вас интересует? Ведь это мое личное дело, ничего общего с политикой не имеющее. Разве мы, я и моя жена, не можем иметь своих личных знакомых? Разве мы не можем встречаться со всеми, кто нас интересует?
ВОСХОЖДЕНИЕ РАЧКОВСКОГО
Департамент полиции взял в свои руки организацию заграничной агентуры для наблюдения за деятельностью политических эмигрантов в 1883 году, когда ему были переданы дела знаменитой Священной дружины.
Вместе с этими делами к Департаменту полиции перешли, как сообщает тогдашний директор департамента Плеве в своей докладной записке товарищу министра внутренних дел Оржевскому от 30 июня 1883 года, и четыре заграничных агента означенного общества: присяжный поверенный Волков, отставной надворный советник Климов и купеческие сыновья Гурин и Гордон.
Первый из них, Волков, отправился в Париж, имея полномочия от бывшего издателя Московского телеграфа Радзевича, с целью выяснения условий предполагавшегося издания новой либеральной газеты и связал с этой поездкой свою агентурную деятельность, а второй, Климов, скомпрометировавший уже себя среди эмигрантов изданием в Женеве газеты “Правда”, должен был доставить подробный поименный список женевской эмиграции с характеристикой выдающихся вожаков последней; между тем деятельность этих лиц выразилась лишь в сообщении Волкова о том, что замыслы русской колонии в Париже в смысле издания газеты, ввиду местных и внешних условий, не могут быть осуществлены.
Климов же, не успевший в течение двухлетнего своего пребывания в Женеве ознакомиться с наличным составом эмиграции, ограничился лишь сообщением ничтожных, на лету схваченных сведений… Что же касается остальных двух агентов, Турина, поселившегося в Париже, и Гордона в Цюрихе, то оба они по своему развитию и пониманию дела могли быть полезны, “подавая надежду сделаться в приведенных пунктах внутренними агентами, в каковых Департамент полиции встречает насущную потребность”.
Ввиду этих соображений Плеве предлагает Оржевскому оставить Турина и Гордона на своих местах с сохранением прежнего жалованья по 200 рублей в месяц каждому, а Климова и Волкова отозвать в Россию.
Но, как видно из памятной записки, подписанной А.Миллером от 29 мая 1883 года, у Департамента полиции были за границей и другие агенты, наблюдавшие за политическими эмигрантами, а именно: Анненский с жалованьем в 500 франков в месяц, Белина — 400 франков в месяц, Николаидес — 200 франков в месяц, Стемковский — 200 франков в месяц и Милевский — 150 франков в месяц. В этой же записке значатся таинственные лица, которым департамент высылает за границу пенсию: Камиль де Кордон — 800 франков в месяц, Лелива де Сплавский — 2 тысячи франков в год и Ида Шнейдер — 300 червонцев в год, за заслуги умершего ее отца.
Неудовлетворительное положение заграничной агентуры, конечно, очень беспокоило тогдашних вождей русского полицейского сыска, Оржевского и Плеве, и они начинают принимать целый ряд мер для постановки политической агентуры за границей на должную высоту. Здесь мы обратимся к работам В.Агафонова “Заграничная охранка”, Л.Меньшикова “Русский политический сыск за границей”, С. Сватикова “Заграничная агентура департамента полиции”.
В июне 1883 года в Париж назначается надворный советник Корвин-Круковский для общего наблюдения за политическим розыском во Франции. Корвин-Круковский получает за подписью Плеве удостоверение на французском языке, в котором указывается, что он облечен доверием Департамента полиции и что дружественным России державам предлагается оказывать ему содействие при исполнении им своего поручения. Это назначение находится в несомненной связи с прошением Корвин-Круковского от 30 марта 1883 года. Приводим этот человеческий документ полностью:
“Нижеподписавшийся, участвуя в 1863 г. в польском восстании, после усмирения оного бежал за границу. С 1864 по 1866 г.г. проживал в Италии в Турине, Милане и Флоренции. В начале 1867 г. переехал в Париж, где оставался до 1873 г. В течение этого времени в течение года посещал инженерное училище. Не имея средств дольше воспитываться, во время французско-прусской войны поступил в саперный батальон, в сражении под Седаном взят в плен, по заключении мира, возвратившись в Париж, занимался при железной дороге в качестве рисовальщика. В конце 1873 г. переехал в Швейцарию, жил в Женеве, Берне и Цюрихе, занимаясь также при железной дороге. В 1874 г., случайно познакомившись с бывшим чиновником бывшего III Отделения (приехавшим в Цюрих) статским советником Перецом, в течение двух лет помогал ему в обнаружении поддельщиков русских (вырвано) …х билетов и неоднократно был… (вырвано) в Вену, Краков, Берлин, Бреславль, Данциг и Познань.