И так до бесконечности… Карманы не вмещают золота и царских подарков, на груди уже нет места для новых крестов… Богатство, почет, молодая красивая жена-бельгийка из хорошей, строго католической семьи, в душевной простоте и не ведающая, кто скрывается за этим великолепным крестоносцем.
Наконец, еще повышение: Абрам Гекельман милостью Рачковского — начальник берлинской агентуры.
Как шло дело организации новой берлинской политической агентуры, видно из следующего доклада Рачковского министру внутренних дел от 22 августа 1902 года:
“В конце декабря 1900 года я приступил к организации берлинской агентуры, с каковой целью мною был командирован туда инженер Гартинг с тремя наружными агентами. Берлинская полиция отнеслась крайне подозрительно к осуществлению нашего предприятия, полагая, вероятно, что мы задались мыслью водвориться в Германии для военного розыска или по другим каким-то политическим соображениям. Путем весьма продолжительных переговоров мне наконец удалось убедить полицейские власти в действительных задачах предполагавшейся организации. И только вслед за получением президентом берлинской полиции и другими его чиновниками почетных наград дружественные отношения установились между мною и подлежащими властями.
На месте выяснилось, что трех наружных агентов оказалось недостаточно и в настоящее время, когда наличный состав агентов увеличился до шести человек, при постоянном содействии берлинской полиции, наружные силы далеко не соответствуют действительным потребностям розыскного дела в Берлине.
Проектируемая в Берлине система прописки иностранцев весьма неудовлетворительна и усложняется тем, что в многочисленных полицейских участках листки вновь прописывающихся остаются иногда в участках от одного месяца до шести недель, причем бывают случаи, что названные листки вовсе не доходят в Центральное полицейское управление. На практике оказывается также, что до 30 процентов иностранцев вовсе не прописываются, и это лишает всякой возможности установить то или другое разыскиваемое лицо.
Между тем громадное количество людей, подлежащих контролю агентуры, вынуждает г. Гартинга изыскивать невероятные способы для проверки получаемых Департаментом сведений по революционным записям у того или другого лица, обнаруживаемых при арестах в России.
Ближайшим сотрудником берлинской агентуры является полицейский комиссар В., оказывающий негласные услуги за денежное вознаграждение, далеко превышающее отпускаемые г. Гартингу средства на секретные расходы. Так, в течение минувшего апреля и мая заведующий агентурой издержал 1095 марок по представляемым счетам, о возмещении которых позволяю себе ходатайствовать перед Вашим превосходительством.
Независимо изложенного, заведующему агентурой представлялось необходимым войти в сношения с одним из служащих в президентстве, при содействии которого он получил до 1300 листков русских подданных, проживающих в Берлине, и имеет возможность получать их в будущем, что является громадным подспорьем в его деятельности. Означенному чиновнику также необходимо платить определенное вознаграждение.
Принимая засим во внимание, что существующие в Берлине крайне трудные условия для наружного наблюдения вынуждают заведующего агентурой нанимать три конспиративные квартиры, уплачивать расходы по наблюдению и удовлетворять массу мелочных затрат… не признаете ли возможным увеличить эту статью бюджета до 1200 марок ежемесячно…”
Под буквой В. здесь скрывается комиссар берлинской полиции Wiener, который по приказу самого Вильгельма состоял в непосредственной связи с русской политической агентурой в Германии и от которого не должно было быть никаких тайн. Как опытный провокатор, Гартинг-Ландезен прежде всего обратил внимание на организацию в Берлине внутренней агентуры, и им был завербован в начале 1902 года такой ловкий и опасный предатель, как секретный сотрудник, получивший кличку Ростовцев, студент Берлинского университета Житомирский, которому с марта этого года было положено жалованье в 250 марок в месяц. Житомирский еще до поступления к Гартингу служил в немецкой полиции, куда его поместил немецкий агент, и только вследствие трогательного симбиоза немецкой и русской полиции Житомирский был переуступлен Гартингу. В 1902 году директор Департамента полиции Зволянский докладывает товарищу министра внутренних дел князю Святополк-Мирскому, что со времени поступления на службу Ростовцева сообщения берлинской агентуры сделались особенно содержательны и интересны.