Но особо богатых татарских феодалов в этих населенных местах замечено не было, то и креститься, по сути, сначала было некому. По этой же причине случаи насильственного крещения татар на территории Неверкинского района документально практически не упоминаются. Правительству не было никакого дела до рядовых татар-лашманов, заготовителей леса, и поэтому особо не вмешивалось в их религиозную и образовательную жизнь. Но к осени 1740 г. положение всех татар-мусульман значительно ухудшилось, когда началось жесткая кампания христианизации нерусского населения. Л. Н. Гумилев отмечал: «Тогда нельзя было вести речь об обучении не то что в деревнях, но и в центре татарского народа в городе Казани, где в течение 200 с лишним лет не давали разрешения открывать даже национальную школу»[10].
Одновременно началась активная миссионерская деятельность священнослужителей пресловутой «Новокрещенской конторы», ставившие своей целью «умножение христианского закона», и которое продолжалось целых 26 лет. Были предприняты меры, направленные на материальное поощрение крестьян, принявших крещение. Новокрещены на три года освобождались от всех налогов и повинностей, также освобождались от холопства, ими не могли более распоряжаться неправославные помещики, а возмещали все эти издержки в полном объеме некрещеное нерусское население. Так, в 1740–1750 гг. произошло массовое крещение канадейских татар, в результате которого православную веру приняло 64 чел. В Пензенском уезде, например, «просветили» крещением 282 служилых татар (из всего населения уезда, численностью 5818 чел.), а в Саранском уезде 223 из 3478 чел.
О состоянии татарской деревни в Пензенском крае мы неоднократно упоминали в 1-ой части нашей книги. Оно было разным: вначале служилое татарское население обладало рядом льгот и привилегий, и оно жило относительно неплохо, чем, скажем, крепостное, безвольное русское население. Уже в начале царствования Петра I и вплоть до Екатерины II татарское население крайне бедствовало и несло на себе тяжесть гонений и ущемления их собственных и имущественных прав. Правда, татары избежали участи крепостничества, которому подверглось большинство населения России, и которое фактически началось еще в 1497 г., с введением ограничения прав у крепостных крестьян перехода от одного помещика к другому (Юрьев день). Затем последовали так называемые «заповедные лета», затем «урочные лета», которое жестко преследовало беглых крестьян. В 1747 г. помещику предоставлялось право продавать своих крестьян в рекруты любому лицу. Кстати, рекрутство жестоко коснулось и татар, отказавших поменять свою веру и принять крещение. Впоследствии помещикам разрешили ссылать крестьян в Сибирь на каторжные работы, а с 1767 г. Указ Екатерины II запретил подавать челобитные жалобы на своих помещиков и лично императрице.
В ноябре 1742 г. последовал указ Сената о запрете строить мечети в Казанской губернии, а действующие мечети приказано было закрыть, а здания – сломать. Лишь немногие мечети остались служить татарскому населению. Надо сказать, что время появления первых мечетей в Пензенской области определить весьма трудно в силу слабой сохранности письменных источников. В сер. XIV в. на территории Ханского посольства в Москве была построена церковь – Чуда архистратига Михаила, но мечети не было. Не было мечети и в Крымском дворе сто лет спустя, как не было и в Ногайском дворе, где жили ногайские послы и купцы, и пригонялись в Москву для продажи лошадей табуны. Татарское кладбище в Москве упоминается в документах с сер. XVII в, в которых московские мусульмане Татарской слободы ходатайствуют перед властями о том, чтобы оградить территорию кладбища от попыток захвата. Кстати, на этом кладбище было захоронено тело казненного в 1671 г. Степана Разина, подвергнутый анафеме патриаршим управлением, и мать которого вероятнее всего была турчанкой или татаркой. Дату появления первой мечети в Москве исследователями определяется 1782 г., однако эта датировка не может быть признана достоверной[11].
11