Мне снится сон. Я лежу на кровати в своём гостиничном номере, но, тем не менее, знаю, что это сон. Бывают же такие сны, в которых мы видим совершенно реальную обстановку, но всё равно знаем, что это сон. Я слышу, как моя комната наполняется какими-то высокими странными звуками, напоминающими крысиный писк. Нет, это не писк. Я слышу речь, речь на непонятном мне языке, похоже, что на узбекском. Как будто маленькие дети, много детей, что-то лопочут возбуждённо, словно бы ссорятся друг с другом. Сегодня полнолуние, в моё окно смотрит огромный, рябой диск луны. В номере светло, как днём. Гомон нарастает. Я понимаю, что разносится он из-под моей кровати. Что же это может быть? Решаю заглянуть под своё ложе. Приподнимаюсь на постели, чтобы встать, и в этот миг из-под кровати начинают выскакивать маленькие человечки: один, второй, третий… целая гурьба маленьких человечков. Ошеломлённый, я замираю в неподвижности, в своём полулежащем положении. Тем временем, гурьба со всех сторон окружает мою кровать. Их штук тридцать, если не больше. Рост каждого из них не превышает и двадцати сантиметров, но какие злобные у них лица! Теперь я могу рассмотреть их. Все они одеты в чапаны – узбекские халаты, на их ножках – сапожки, на головках – тюбетейки. Перекрикивая друг друга, они что-то пищат мне. Я не понимаю слов, но по тону этого писка, по озлобленным гримасам их маленьких лиц, сознаю, что это что-то очень-очень недоброе, очень агрессивное. Одни из них стоят, образовав круг возле моей кровати, другие хаотично носятся по номеру, цокая по полу своими маленькими сапожками. Возбуждение и гнев их нарастают, писк становится пронзительным, и вот, одновременно, как по команде, в их руках сверкнули ножи! В тот же миг, вся орава бросается на меня, штурмуя мою кровать.
Из оцепенения меня вывела резкая боль, которую я ощутил сразу в нескольких местах своего тела – в икрах, в бедре, в плече. Первые из подобравшихся ко мне маленьких тварей всадили в меня ножи! Однако, дело зашло далеко, пора просыпаться.
– Проснись! – кричу я себе, – Ну! Проснись же!
Тем временем получаю порцию новых уколов. Я брыкаю ногой, отшвыриваю нападающих рукою. Они летят, чуть ли не до стены моего номера. Но новая порция мелких монстров уже осаждает меня, остервенело коля моё тело маленькими острыми кинжалами. Я снова отшвыриваю их и бью себя по щекам: «Проснись же! Проснись!»
Ничего не выходит, и тут я с ужасом понимаю, что это не сон. До меня доходит, что моя жизнь в опасности. Да, они мелкие, но их здесь целый полк! Они словно пираньи, способные превратить тело переплывающего реку леопарда, в груду костей. Я хватаю с тумбочки телефон, и бросаюсь к выходу из номера.
Оказавшись в коридоре, захлопываю за собой дверь. Слышу, как они начинают кромсать её своими крохотными кинжалами. Раздаются десятки ударов в секунду. Долго ли выдержит дверь? Надеюсь, что да.
Я осознаю, что выскочил, как был, в одних трусах. И вот я стою сейчас в таком виде, посереди гостиничного коридора, а по моим ногам и рукам струится кровь. Настоящая кровь. Всё. Надо звонить. Для этого не пришлось даже ждать утра. Выбор придётся делать прямо сейчас. Хорошо, что я вбил в телефон номер и Саид-аки, и Шапиро. Надо звонить, но кому?
Что бы на моём месте сделали ребята? Ната бы просто почувствовала, кому надо позвонить. Но мне этого не дано. Санька? Тот бы вообще никому не стал звонить, а бросился бы в бой на этих уродцев. Мне же, пойти в атаку не то чтобы слабо, я просто не вижу в этом смысла, ведь силы не равны. Софа? Я даже не знаю, что бы она сделала. Наверное, как-то физически бы ощутила, кто её больше притягивает – Шапиро или Саид-ака. А Жорик бы думал, и думал примерно так. Мы уже не раз оказывались в ситуации, когда нужно выбрать кому поверить. И потому, можно вывести некоторые закономерности. Например, если говорить о Наших Незасвеченных, то явно прослеживается такое чередование: «добрый» – «злой». Первый из них, Карел, был, скорее, «злым», мозги нам прилично покрутил, прежде, чем жетон отдать. Второй, Лелекай, без сомнения, «добрым». Третий, Степан, просто «суперзлым». Значит, четвёртый, должен быть «добрым». А если это так, то мне следует звонить Саид-аке. С другой стороны, в другие разы, когда мы выбирали кому поверить – «доброму» персонажу, или «злому», правильный выбор был за «злым». Примеры – выбор между Агафьей и отмороженным металлистом Борей; опять таки, между «добреньким Человеком из Кемерово», первым позвонившим нам, и злюкой Степаном… Нет, похоже, Жоркин ум тоже сейчас ничем не поможет. Только запутает. Выходит, что остаётся мне только мудрость, которая, по словам Виктора якобы спит где-то глубоко в подсознании, и которой я в упор в себе не ощущаю, мудрость, которая, как он говорит, просто знает…