Потом мой наставник, у многих из нас есть наставники – те, кто учит нас играть, рассказал мне, вернее, напомнил, что опыта и очков у меня до этой ходки было немного. Дал мне знать, что нынешняя ходка моя, пока что самая успешная. Объяснил мне, что благодаря своей многолетней медитации в исканиях своего истинного «я», и тому, как жил в этом воплощении, я набрал много очков, опыта и бонусов. А коли набрал – становишься Незасвеченным. Быть Незасвеченным, Антон-джан, это и большая честь, и сила, и радость, но одновременно и огромное бремя, великая ответственность и тяжкий груз.
– Уткур-бобо, а кто ваш наставник?
– Человек, которого в той ходке, тогда, в конце тридцатых годов, звали Рамана Махарши, Засвеченный, великий учитель. Судьба Игры привела меня к нему, и я сделал правильный выбор. В 1950-м он покинул Игру, и наставляет меня ныне из того мира.
– А у меня есть наставник?
– Есть.
– Кто?
– Я не открою тебе Америки. Это Виктор. Мой хороший друг по тому миру.
– Скажите, я правильно понимаю? Вы, находясь в этом мире, одновременно находились и в том?
Уткур-бобо кивнул.
– Как такое возможно? Вернее, я хотел спросить, как это выглядит?
– В те годы, недалеко от нашей махалли, ещё были тугаи у реки.
– Тугаи?
– Это заросли, густые дикие заросли, в котором даже водится разное зверьё. Медитировать я удалялся в них. В тот день, когда это случилось, когда я освободился и вылетел в реальный мир, я, как обычно пришёл на своё тайное укромное место у речки, сел и начал свою медитацию. Вернувшись в Игру, я обнаружил, что ничего не изменилось. Я подумал, что прошло около часа, не больше. Возвратился домой, и оказалось, что отсутствовал я целые сутки! Родственники с ног сбились, разыскивая меня. Ещё они сказали, что я стал каким-то другим, что им кажется, что какой-то свет идёт от меня. «Где ты был? Что с тобой произошло?» – спросили они меня. И я им ответил так, чтобы они меня поняли: «Я видел бога, я говорил с ним». С тех пор одни начали считать меня святым дервишем, а другие чудаком, который немного не в своём уме. Как я выглядел со стороны, находясь в медитации и пребывая в том мире? Не знаю. Скорее всего, как безжизненный истукан, сидящий скрестив ноги. Наверное, если бы кто-то меня увидел тогда, то решил бы, что я мёртв.
Уткур-бобо отхлебнул зелёного чаю из синей пиалы, и, прищурившись, посмотрел на меня, сквозь свои толстенные стёкла.
– Но ты ведь не об этом хотел спросить меня, Антон-джан. И не для того ты пришёл сюда, чтобы мою историю выслушать.
– Нет, что вы! Было очень интересно и поучительно. Спасибо вам за ваш рассказ, Уткур-бобо.
– Э! – махнул рукой старик, – вот зачем ты сюда пришёл. Где же это у меня?
Он начал рыться в кармане своей рубахи. Наконец, извлёк оттуда скомканный носовой платок, развернул его, и… Это четвёртый жетон.
– Забирай, и прячь в карман.
– Спасибо, Уткур-бобо!
– Не благодари. Я ещё ни в чём тебе не помог. Я просто передаточное звено. Давай лучше подумаем, как выбираться отсюда будешь.
– А что, с этим есть проблемы?
– Конечно, есть. Ты разве сам не догадываешься?
– Раньше всегда было так. После того, как мы получали жетон, нас на время оставляли в покое. Домой без всяких проблем вернуться было можно.
– Сейчас всё по-другому. У вас уже четыре жетона, и в покое вас теперь не оставят, ни на минуту.
– Но на мне же шапка-неведимка!
– Э, Антон-джан! Забыл, что тебе Шапиро рассказывал? Забыл, что Степан рассказывал, что Виктор рассказывал? Шапка делает тебя невидимым из того мира, но не из этого. Совет знает, что ты здесь, каждый твой шаг выслеживается. Спасла тебя шапка от узбечат в гостинице, от Рамида, от Саид-ака? А я тебе вот ещё, что скажу. Теперь уже не только Совет, но и ликвидаторы знают, где ты.
– Неужели Совет сдал?
– Нет. Сами узнали.
– Как?
– Сейчас это не важно. Важно придумать, как выбираться отсюда будешь.