Заиграла ритмичная, но мягкая, романтическая музыка, и на сцене появилась светловолосая красотка в прозрачном леопардовом халатике, начавшая, с грацией кошки делать весьма соблазнительные телодвиженья. Вскоре она осталось без своей невесомой шкурки в таких же леопардовых стрингах. Девушка была изящной, тоненькой и стройной, но обладала при этом приличных размеров, красивой, упругой и безмерно аппетитной, не силиконовой грудью. Согласитесь, редкое сочетание! Половина мужского населения клуба, заулюлюкав, сорвалась со своих мест и бросилась поближе к сцене. Другая половина продолжала молча сидеть на своих местах с весьма недовольным выражением лиц.
– Сразу видно ху из ху, – отметила Ната, тоже, по-видимому, не проявлявшая особого интереса к действу на сцене и больше наблюдавшая за реакцией публики.
Девушка, тем временем, приняв пикантную позу, избавилась от трусиков, чем вызвала настоящую овацию, столпившихся у сцены моих собратьев по половой ориентации. Слева, в паху, на коже светловолосой танцовщицы красовался чёрный татуированный скорпион, который, казалось, был живым и танцевал вместе с ней, следуя изгибам складочек её соблазнительного тела. Девчонка извивалась на сцене, как змея, садилась на шпагаты, становилась на мостики, поочерёдно задирала свои шикарные ножки выше головы, демонстрируя, к неописуемому восторгу натуралов, все свои интимные прелести. Потом она прыгнула на шест и принялась выделывать нечто немыслимое. Показывая чудеса гибкости, бешено вращаясь на шесте вниз головой, она принимала такие фантастические и возбуждающие позы, не забывая при этом сверкать самими сокровенными местечками своего тела, что, пожалуй, самый безнадёжный импотент, видевший и запомнивший это, надолго бы забыл о виагре.
Музыка смолкла, и девица тут же упорхнула со сцены, как будто совершенно не замечая восхищённых воплей и оглушительных аплодисментов благодарнейшей публики.
Я взглянул на Санька. Вид у него был уже не презрительный, но ещё ироничный.
– Витёк, – обратился он к цоевскому двойнику, – а ещё, кое о чём попросить можно?
– Валяй.
– А сделай так, чтобы эта, как её? Мила, вот прямо сейчас сама ко мне подошла, и дала мне свой телефон. Сделай так, чтобы она прямо потекла на меня…
– Сашка! – оборвала его Ната, – прекрати выражаться при мне, хам!
– А чего я сказал такого? Я ж не матерился! – начал оправдываться Санёк.
– Заткнись! – грозно бросила Ната.
– А можно… можно, она ко мне подойдёт, мне телефон даст? – это, наконец, подал голос очкарик-Жора, – у Сашки и так девчонок вагон, а у меня – ни одной…
– Ишь чего захотел! – запротестовал было Санька.
– Заткнись! – снова шикнула на него Ната.
Санька заткнулся.
– Хорошо, Жор, сделаем, – ответил Виктор, – только немного подождать придётся, девушке переодеться надо.
Санька начал допытываться у Виктора, как тому удалось это устроить, на что последний неизменно и монотонно отвечал одно и то же: «придёт время – узнаешь».
Минут через пять к нашему столику подошёл официант, что-то шепнул на ухо Жорику и удалился.
– Он сказал, что меня вызывают, какая-то девушка хочет меня видеть.
– Ну, так иди, – подбодрил его Виктор, слегка улыбнувшись.
– Я пойду, да? – спросил Жорка, как бы оправдываясь.
Он вернулся через минуту с совершенно растерянным видом и постоянно тряс при этом головой, как будто проверяя, не спит ли он.
– Ну что там? – поинтересовался Санька.
– Пацаны… Вот! – и он выложил на стол листок с записанным на него от руки номером телефона. – Это она… Это правда, она. Вообще-то, её не Мила зовут на самом деле, а Софа, София. Не могу поверить… Она сказала, что я ей очень понравился, что напоминаю ей бывшего парня, которого она любила. Ещё она сказала, что этот парень был очень хороший человек и, что этот парень погиб. И ещё она сказала, что, наверное, я тоже – хороший, такой же, как он. Просила меня обязательно позвонить…
Если бы зависть могла как-то отражаться на физиономии, то Санькина, сейчас ею просто бы горела, но так как оная эмоция не имеет своего выражения лица, то Санёк просто усмехнулся.
– Ну вы и дебилы, ребята, – вдруг сказал Виктор, – могли чего-нибудь необычного попросить, чего, как вы считаете, в мире невозможно. А то Саня, Фома неверующий, всё равно продолжает думать, что я всё продумал заранее, и продолжаю пудрить вам мозги.
Санёк хмыкнул, и с ехидцей спросил:
– Чего попросить то, мира во всём мире? Или… знаешь что, Виктор, сделай-ка ты меня миллиардером!
– Раскатал губу, я тебе не старик Хотабыч, – ответил тот.