– Это такой чувак, который римлянам хвосты крутил, – начал пояснять Жорик, – Предводитель гуннов, варвар, короче. Между прочим, создал в своё время огромную империю, и все вокруг его бздели.
– Ну, если так, тогда ладно, – сказал Санька, тоже весьма польщённый.
– Да, Сань, ты был тогда велик, – продолжил Виктор, – но заработал за эту ходку кучу плохих очков, за что в нескольких следующих ходках оказывался в Африке, в диких племенах. Житьё там было несладкое, и там ты тоже занимался, чем всегда – воевал, но тебя быстро приканчивали. А ещё ты был… Екатериной Великой.
Все присвистнули, а Санёк заорал:
– Что?! Я был бабой?
– Бабой, с мужским характером и такой же слабой на передок, как и ты, – хохотнул Жорик.
Санька посмотрел на Жорку очень грозным взглядом. Жорик осёкся, и начал оробело оправдываться:
– Ну… то, что она на передок слаба была – не доказано. Скорее всего, слухи всё это. А так, она была великой правительницей…
– И сколько ещё раз я бабой был? – спросил Санька Виктора.
– Ещё только один раз, амазонкой.
– Это бабы-воины, – вставил Жорик. – Виктор, а часто ли мы… те мы, выбираем на ходку другой пол?
– Нечасто. Но это необходимо для опыта, да и просто интересно.
– Да, уж! – недовольно мотнул головой Санёк.
– Вот, Ната, например, в прошлой ходке была мужчиной…
– Точно! – перебил я Виктора, – у неё мышление мужское, реакция быстрая.
– Есть маленько. Это мы называем «память последней ходки». Хоть мышление у неё мужское, а душа всё равно женская – чувствительность, интуиция…
– Виктор, – вновь встрял любознательный Жорка, – а геи, трансы, они, наверное, тоже на самом деле женщины?
– Чаще всего, да. Но не всегда.
– Я читал, что вроде как ген гомосексуальности почти выявили…
– Даже если и выявили, то что определяет его закладку?
– Что?
– Либо желание входящего в игру, либо плохие очки, и тогда истинный пол, «прорывается» сквозь образ. А ты что молчишь, не спросишь о себе? – Виктор посмотрел на сидящую на краешке бревна Софию, и не дожидаясь ответа, начал рассказывать: – Ты тоже ходишь в игру давно, но не часто. Зато как! Клеопатра, Таис Афинская, Беатриче Портинари – тайная возлюбленная Данте, маркиза де Помпадур… А последняя твоя ходка? Знаешь, кем была? Мерлин Монро! Хоть ходила ты в игру не так часто, но опыта у тебя предостаточно, а вот хороших очков маловато. В одной ходке ты их набирала, например, когда во времена столетней войны была многодетной матерью. У тебя своих двенадцать было, а ты ещё десять приняла, от голодной смерти спасла, вырастила. А в другом вхождении ты эти очки профукиваешь, например, когда восемь мужиков из-за тебя на дуэлях погибло. Ты могла этого не допустить, но тебе это льстило. Ты всегда брала с собой в игру способность быть той, кого называют «роковой женщиной».
«Ну, держись, Жорка» – подумал я, а Жорка восклинул:
– Блин! Как же всё это похоже на Вербера: очки, Мерлин Монро!..
– Да, – согласился Виктор, – просекает помаленьку Бернарушка, что в игре находимся. До Засвеченного ещё не дотянул, но…
– Виктор, а за что начисляются хорошие и плохие очки? – спросил я.
– Здесь всё достаточно просто. Есть заповеди: не убий, не укради, не прелюбодействуй и так далее. Но это всё производные, а главная из них звучит так: «не делай другому то, чего сам бы не хотел, чтобы тебе делали». Кто хочет, чтобы его обманывали, обкрадывали, убивали? Соответствуешь им – набираешь хорошие очки, и наоборот. Это первое. А второе, вытекает из первого, а именно – живёшь для других, любого рода пользу им принося – берёшь хорошие очки. Верно и обратное.
– А почему секс это плохо? – с возмущением спросил Санька.
– Никто не говорит, что секс – плохо. Плохо прелюбодеяние. А знаешь, что это такое? Когда ты кого-нибудь предаёшь, и страдание причиняешь. Вот, допустим, ты с Натой любовью занялся, что бы Антон тогда почувствовал? Хотел бы ты оказаться на его месте? Или, представь, ты остепенился, и появилась у тебя постоянная девушка, с которой у тебя любовь взаимная. Ты ожидаешь от неё верности, а она от тебя. Но ты продолжаешь также гулять, как раньше. Каково ей будет? Хотел бы ты, чтобы она так же по отношению к тебе поступала? То-то же. Вот это и называется прелюбодеянием, и за это начисляются плохие очки.
– Но у меня сейчас нет такой девушки. И я никому ничего не обещал. Значит, я не прелюбодействую, несмотря на то, что перетрахал пол Москвы?
– Получается, что нет. И плохих очков ты пока что не набираешь.
Санька облегчённо вздохнул.
Жорик вытянул руку вверх и начал нетерпеливо трясти ею, как школьник, знающий правильный ответ: