Мне даже стало немного страшно, но я твёрдо решил покончить с этим, начав протискиваться к нему. Я хватаю его за плечо: «Эй…» И в этот миг получаю мощный удар. На меня налетел огромный толстый грузин. Я едва удержался на ногах. Не извиняясь, громила продолжил таранить толпу. Хамло! Понаехали! А пацан тем временем исчезает из вида, поглощённый людским потоком. Вот, гадство!
Тут я замечаю, что со мной что-то не так. Голова закружилась, а ноги сделались ватными. Всё окружающее вдруг стало каким-то нереальным, словно смотришь на мир через мутное стекло. Что со мной? Сотрясение? Этот жирный урод так меня приложил своим пузом, что сделал мне сотрясение? Не поеду я на метро. Сейчас выйду на улицу и поймаю всё ж таки такси.
Выбираюсь из перехода наверх. В теле какая-то странная слабость. Не слабость даже, а как это порой бывает во снах, когда ты хочешь двигаться быстро, бежать, но не можешь, потому-что твои движения становятся предательски замедленными, несмотря на то, что ты стараешься изо всех сил. В этот миг зазвонил телефон. Кто это ещё? «Номер не определён» – высвечивается на экране.
– Алло.
– Я же говорил тебе: не прикасайся к нему!
Это был тот голос. Голос того шутника, что звонил мне вчера на домашний. Стоп. Он говорил мне вчера: опасайся пацана! Этот пацан в сером… Ни черта не понимаю. Какая тут связь? Что вообще происходит? Голос, тем не менее, продолжал. Голос был и встревоженным, и разгневанным.
– Какого хрена ты его тронул?
– С кем я говорю?
– Неважно. Важно то, что сейчас тебе делать, идиот!
–Что вообще происходит?
– Делай, что говорю и всё, понял?
– Но…
– Делай, что сейчас скажу, иначе – конец. Твой пацан уже у тебя за спиной. Не оборачивайся, балбес!
Я почувствовал страх.
– Ну, хорошо, хорошо. Что делать то?
– Рви поскорее с того места, где сейчас находишься.
– Куда рвать?
– Вперёд!
Воздух, окружавший меня, на вид оставался таким же прозрачным, но когда я попытался двигаться, мне показалось, что он состоит из свинца. Я не бежал, не шёл, я, будто продирался сквозь плотную и тягучую среду. Все звуки мира исчезли. Я слышал только своё дыхание, и дыхание за моей спиной, его дыхание, громкое, хриплое. Я не видел его, но знал, что он, вернее оно, то нечто, что приняло облик того пацана, оно совсем рядом и оно очень опасно. Люди, дома, деревья, машины – всё вокруг стало неясным, нечётким, туманным, как будто я принял какой наркотик, как будто я нахожусь в странном дурном сне. Не знаю как я смотрелся в это время со стороны, наверное, очень нелепо. Должно быть, я выглядел, как человек идущий против сильного ветра, в то время, когда этого ветра нет.
Повинуясь голосу, я продолжаю продираться вперёд. В моей правой ладони зажат телефон, он по-прежнему у самого уха.
– Быстрее, Антон, быстрее, – слышу я.
Значит, мой таинственный абонент не отключился, он на линии, он со мной.
Быстрее. Если бы я мог!
– Быстрее, я сказал! Он настигает тебя, – подгоняет меня «шутник».
– Не могу. Не получается… – отвечаю я ему каким-то не своим, странным голосом.
– Сможешь. Ещё немного. Пятьдесят метров прямо и сворачиваешь налево на маленькую улочку. По ней ещё пятьдесят метров, и ты в относительной безопасности. Шевелись.
Доползаю до поворота, сворачиваю. Хриплое дыхание за спиной всё ближе. Я не понимаю, что происходит. Я не верю в реальность происходящего, но мне всё равно страшно. Я вижу, что улочка, куда меня направил мой визави, упирается в стену. Тупик. Это ловушка? Как будто, прочитав мои мысли, голос из телефона тут же говорит мне:
– На стене перед тобой граффити, Цой нарисован. Видишь?
Верно. На стене чёрной краской, по трафарету, портрет лидера группы «Кино» и надпись: «Цой жив!»
– Вижу.
– Иди на него.
Странная среда, затрудняющая моё движение, стала почти непреодолимой. Я стараюсь изо всех, но как будто стою на месте. Кожей чувствую то неведомое существо за моей спиной, что преследует меня, чувствую, что оно уже вплотную подобралось ко мне. Почему оно всё ещё не схватило меня? Вероятно оттого, что оно тоже преодолевает ту же тугую пелену, что и я. Как будто мы с ним находимся в одной среде, а весь остальной мир, становящийся всё более туманным и нереальным, – в другой.
– Давай, ещё несколько шагов. Ты сможешь, – подбадривает меня голос.