Весь остаток этого дня и половину следующего мы провели в номере. Ничего не происходило. Нужно было что-то предпринимать. Я набрал номер Трофима.
– Здрасте, Трофим Петрович. Это Антон. Вы случайно этого чудика в колпаке не встретили?
– Здоров, Антоша. Не встретил.
– А где вы его последний раз видели?
Трофим назвал мне пересечение улиц. Названия сложные, язык сломаешь.
«Надо двигать туда, – говорю я ребятам, – иного выхода не вижу».
Мы исходили две эти улочки вдоль и поперёк. Никого похожего на странного типа в колпачке не встретили.
– Ну, что делать будем, главный? – спросил меня Санёк.
– Сейчас снова Трофиму позвоню, узнаю, где он в первый раз с чудиком повстречался.
Трофим ответил, что в первый раз столкнулся с ним на Староместской площади. Направляемся туда. По дороге с нами едва не случилось ЧП. Санька в последний миг успел выдернуть Софу из-под выскочившей невесть откуда машины, которая, даже не попытавшись притормозить, пронеслась мимо и скрылась за поворотом. Ликвидаторы или параноя?
Староместская площадь. Огромное пространство, окружённое древними городскими домами с фасадами неземной красоты. Посередине пространства – зелёный холм, на нём памятник Яну Гусу. Здесь пешеходная зона.
«По крайней мере, машины нам тут не страшны». Не успел я это подумать, как рядом со мной что-то ухнуло. На мостовой – рассыпанная земля и глянные осколки. Моя макушка только-что разминулась с огромным цветочным горшком, упавшим сверху. Если бы он приземлился на десять сантиметров левее – живому бы мне не быть...
Мы отпрыгнули от стены, у которой стояли, задрав головы вверх. Окно на четвёртом этаже, то, что было прямо над нами, захлопнулось. Вот тебе и параноя...
– Суки! – выругался Санька, – горшки они метают!
– Мы на правильном пути, Саня, раз они так активизировались: сначала машина, потом горшок, – сказал я.
– Испугался?
– Не успел. Пошли.
И я потащил ребят к зелёному холмику в центре площади. Не понимаю, откуда, но я почему-то чувствовал, что знаю куда идти.
Мы подошли к холмику, со стоящим на нём памятником. Вокруг возвышения – скамейки, на которых сидит разный люд: мамаши с детьми; щебечущая стайка невысоких раскосых девчонок – туристы, то ли японки, то ли китаянки; довольный дядька лет пятидесяти и толстая тётка с ним, оба навеселе, это, похоже, наши…
Мы обошли памятник. Никаких типов в колпачке не обнаружили. Сели на освободившееся на скамье место. Сидели почти час, глядя во все глаза и во все стороны. Безрезультатно.
– Ну, главный, сколько ещё здесь куковать будем? – наконец, спросил меня Санёк.
– Всё, ребята, пошли в номер, обломилась нам сегодня рыбалка, – сказал я, и поднялся со скамьи.
Едва мы сделали несколько шагов, как сзади послышалось: «Девочка, подойди ко мне».
Мы обернулись. На скамейке сидела чудаковатая старушонка, в видавшей виды коричневой шляпке, не древняя, конечно, просто пожилая женщина. Она здорово напомнила мне бомжиху из какого-то из сиквелов «Один дома». Сходство усиливало то, что у старушонки на коленях, плече и голове сидело по голубю, клюющих с одежды и шляпки хлебные крошки.
– Вы меня зовёте? – переспросила Софа.
– Тебя, девочка, тебя, – ответила старушка, – подойди ко мне.
Мы подошли вместе, Софа по центру, я с Саньком по бокам.
– Тебя ведь София зовут, девочка? – спросила старушка.
– Да, – удивлённо ответила Софа.
– Тебе послание от мастера Карела, – сказала старушонка, и протянула Софе помятый конверт.
– Кто такой этот мастер Карел? – подозрительно поинтересовался Санька.
– Волшебник. Простой волшебник, – буднично ответила странная старушка.
– Откуда он о нас знает? – спрашиваю я.
– Он много чего знает, молодые люди.
– Вы хорошо говорите по-русски, – отметил я.
– В годы моей молодости все чехи и словаки хорошо знали русский.
– Расскажите нам что-нибудь об этом мастере Кареле, – попросил я её.
– В шестидесятые я была больна раком. Врачи отказались от меня, сказали, что лечить уже слишком поздно. Дали мне месяц жизни. Я ещё могла ходить, и просто целыми днями бродила по улицам Праги. Это отвлекало от болей и горестных мыслей. В один из дней, на какой-то из улиц, я встретила его. Он просто позвал: «Подойди ко мне, девочка». Я была тогда ещё совсем молода. Достал из-за пазухи вот эту самую шляпку, – старушка указала пальцем на то, что было надето у неё на голове, – и сказал: «Носи её. Пока она на тебе, никакая хворь не поразит тебя». Я послушала его. Прошёл месяц, два, пол года. Я продолжала жить, и чувствовала себя день ото дня всё лучше. Когда снова явилась к врачам, они не нашли во мне никакой болезни. С тех пор я не расстаюсь с этой шляпкой, и не болею. Разве, что старею. Но старость ведь не болезнь. А мастеру Карелу, я с той поры помогаю во всём, о чём бы он меня не попросил. Теперь, молодые люди, идите. Мастер Карел сказал, что долго беседовать со мной, для вас почему-то опасно.