– Я рад за тебя.
– Угу. Сейчас отосплюсь, потом в баньку, на восстановление, а вечером – снова во все тяжкие. Со мной идёте?
– Нет, – ответила Софа, – я похожу по городу, по музеям. Хочу, чтобы вся эта красота осталась во мне, пока я жива. Ведь ещё несколько лет, и ничего этого не будет…
– Я, пожалуй, с ней, Санёк, извини.
– Ну и чёрт с вами.
Санька, не раздеваясь, плюхнулся на тахту, и тут же захрапел.
Я глянул в свой телефон. Письмо от Виктора! Открываю его с надеждой и страхом.
«Погуляйте по городу». Вот и всё, что было написано в нём.
Весь день мы с Софой бродили по Праге. По её узким средневековым улочкам и широким площадям. Побывали и на Карловом мосту… Пожалуй, я теперь знаю, что чувствуют люди, больные какой-нибудь неизлечимой болезнью, знающие, что им осталось недолго. Всё воспринимается тоньше, острее, с какой-то светлой щемящей тоской. Ты смотришь, и не можешь насмотреться, словно пьёшь, и не можешь напиться, дышишь и не можешь надышаться…
Вернулись под вечер. В дверях гостиницы столкнулись с Санькой – тот, как раз возвращался с бани.
– Отменно попарился! К разврату готов! Может со мной? А потом замутим, любовь на троих, как в крутой порнушке, чего уж теперь ломаться?
– Нет, Саня, я не хочу провести последние годы в пьяном угаре, – ответила Софа.
– Ты знаешь, Санёк, я тоже.
– Ну, как хотите. Каждому – своё, – заключил Санёк, проворачивая ключ, в замочной скважине двери нашего номера.
Мы зашли в номер и остолбенели. Санька автоматом принял боевую стойку. На диване, закинув обе руки на спинку, вальяжно сидел человек.
– Эй, мужик, ты кто такой? – грозно спросил его Саня.
– Здравствуй, Александр, – ответил человек, с едва заметным чешским акцентом.
– Ты как сюда попал? Откуда ты меня знаешь? Чего тебе здесь надо?
– Я знаю не только тебя, но и Софию, и Антона, и ещё много чего. Попал я сюда через дверь, вернее, сквозь дверь. И это не мне от вас что-то надо, а, скорее наоборот.
Одет человек был в какое-то нелепое разноцветное полупальто, напоминающее лоскутное одеяло, а на голову его был надет, шерстяной, серый с чёрными полосами колпак с бомбоном.
– Ваш пан Карел, – представился он.
– А Карел это имя или фамилия? – очевидно, от растерянности задал я нелепый вопрос.
– Считай, что и то, и другое, Антон. Позвольте сразу перейти к делу. Вероятно, вы уже поняли, что я тот, кого вы искали.
– Незасвеченный? – с дрожью в голосе, спросил я.
– Отчасти.
– Это..., мужик, – начал недоверчивый Санька, – если ты и вправду тот, за кого себя выдаёшь, то ты сам же написал, что если Софа опоздает на встречу – то всё, пипец. А теперь сам к нам пришёл. И ещё, старушка эта, Тереза, рассказала, что ты её лет пятьдесят назад встретил. Она уже бабулька, а тебе больше пятидесяти не дашь. Ведь, по идее, ты должен был быть уже конкретным старпёром!
– Насчёт моего внешнего облика, скажу так: на этом свете есть много чего загадочного. Ты мне, конечно же, не поверишь, Александр, но когда Прага только закладывалась, я выглядел примерно так же.
– Вампир что-ли?
– Нет. Вампиров не существует. По крайней мере, сейчас. Но важнее другое. Если бы Софа не поступила, так, как она поступила, этой встречи вообще бы не состоялось. Она всё сделала правильно. Подойди ко мне поближе, Антон.
Я подошёл. Человек в колпаке, достал из-за пазухи полотняный мешочек, и извлёк из него нечто напоминающее древнюю золотую монету. Он протянул её мне.
– Ваш жёлтый жетон, Антон. Один из вас прошёл испытание, сделал правильный выбор.
Не веря своему счастью, я взял эту штуковину в руки. Повертел её, погладил. Она действительно походила на древнюю золотую монету, на которой были отчеканены какие-то неведомые мне символы.
– Пан Карел, – спросил я, – значит, Софа прошла испытание? Это ведь она, сделала правильный выбор?
– Я этого не сказал, – ответил Незасвеченный, – может быть, она, а может быть, и кто-то другой из вас. Вы все за эти дни делали множество выборов.
– Но Вы же знаете! Скажите, пожалуйста.
– Мне это неведомо. Моя миссия только в том, чтобы вручить вам жетон, если испытание пройдено.
Санька забрал у меня монету и начал вращать её в руке, зачем-то попробовал на зуб.
– Антикварная вещица, – с видом знатока заключил он, – через таможню с такой не пропустят.
– Пропустят, – ответил пан Карел, – её не обнаружит ни металлоискатель, ни рентген.
– Как это не обнаружит? – засомневался Санёк.
Жетон изготовлен из тамаласа. Ни одно техническое устройство этого мира не способно его обнаружить.