– Да откуда ты только взялся здесь, чёрт окаянный! – наехала на мужика бабка. – Не верь ты ему, сынок. Домик у меня, конечно, одноэтажный, но чистый, уютный, и удобства тоже имеются.
– Ага, – съязвил мужик, – и туалет на улице.
– Ладно, мужик, – решил Санёк, – едем к тебе.
– Саня, – я положил руку ему на плечо, – мы едем к бабуле.
Мужик зло сплюнул. – Ладно, пожалеете ещё, – прошипел он, и быстро ушёл прочь.
К бабуле мы поехали на двух машинах. В одной хозяйка, Жорик и Софа, в другой – Ната, Саня и я.
– Почему ты решил к бабке ехать, – спросил меня Санёк.
– Ты глаза этого мужика видел?
– Глаза, как глаза.
– Значит, не видел. Пустые они и водянистые.
– И движения неестественные, – добавила Ната.
– Зеро это, Саня. Пустышка низкопробная.
– Постой, но ведь Виктор сказал, что нас в другом месте встречать будут.
– Так, я думаю, и встречали. В другом месте, видать, компания более серьёзная собралась – постоянные пустышки, охотники, зазомбированные людишки, а может быть, и сами ликвидаторы, вроде Агафьи. Ну, а мужика этого, пустышку недоделанную, они, на всякий случай, решили на вокзале оставить. Ведь Виктор то, коридор вдоль железнодорожных путей не убрал. «Мало ли что?» – подумали они.
– Слушай, но ведь здесь, в городе, никаких слепых коридоров уже нет. Значит, мы для них видимы. Если так, то вся эта команда уже мчит на всех парах к нам!
– Может и мчит, Саня, а может, не мчит. Здесь много непонятного. Когда мы в городе, где можно заработать жетон, как я понял, они не могут просто так взять нас и грохнуть. Иначе они давно бы уже так и сделали, и в Праге, и в Анадыре. Они же видели нас там, знали, где мы находимся. Видимо, для ликвидаторов тоже существуют какие-то правила, за рамки которых им выходить нельзя. Но что это за правила – неизвестно. И Виктор ничего о них нам не рассказывает, наверное, потому-что Совет запрещает.
Жилище старухи и впрямь оказалось неказистым. Старый одноэтажный домик со скрипучими ставнями, низенькими потолками и маленькими комнатками с дряхлой мебелью. Туалет, как и говорил мужик-пустышка, на улице.
Расположившись в сих апартаментах, мы стали думать о том, что делать дальше.
– Намёки. Должны быть какие-то намёки, – сказал Жорик. – Раньше, когда мы искали Незасвеченных всегда, появлялись какие-то подсказки, зацепки…
– Ну и что, ты предлагаешь, сидеть здесь и ждать, пока что-то не появится? – спросил его Санька.
– По крайней мере, здесь безопасно, наверное…
– А откуда ты знаешь, что здесь безопасно? Кто тебе это сказал?
Жорка пожал плечами.
– Пойду-ка, для начала в магазинчик за жрачкой схожу, – предложил Санька, – видел я тут, на углу.
– Постой, Саня, вместе сейчас пойдём, – сказал я. – А одно зацепка у нас всё-таки есть. Виктор, если вы помните, сказал, что об этом Незасвеченном, Гребенщиков в песне своей пел: «Человек из Кемерово».
– Да пошутил, Виктор-то. Не было на самом деле никакого человека из Кемерово. Гребенщиков просто его придумал, – заявил Санёк.
– Почему ты так, уверен?
– Ну, это же и так ясно: авторский вымысел.
– А вот для меня, не ясно. Виктор ничего просто так не говорит, – не согласился я.
– И где же тогда искать этого человека из Кемерово? Кто-нибудь знает? Пошли в магазин. На сытую голову думается лучше.
Едва мы вышли из ворот на улочку, застроенную такими же, как и у нашей старушки, видавшими виды одноэтажными домиками, как я получил мощный удар в бок, от которого оказался на земле. Мимо меня пролетело что-то большое и рычащее. Огромная собака, промахнувшись мимо, бросилась на Саньку, который мгновение назад сбил меня с ног, уводя от зубов зверя. Чудовище встало на задние лапы, метясь зубами в Санькино горло. В этот миг он вставляет в её в пасть своё портмоне, и силой ударяет пса ногой в живот. Тварь заскулила и отступила на несколько шагов.
– Быстро, назад! В калитку! – крикнул Санька, и мы пулей влетели во двор, закрыв за собой дверь.
Ошеломлённая хозяйка стояла подле.
– Что за зверюга? – спросил её Санёк. Старушка поглядела в глазок.
– Первый раз её вижу! Пришлая.
Тут же в глазок посмотрел и я. Собаки уже не было, она, словно в воздухе растворилась.
– Эта ликвидаторская собака, Саня. Охотник, – сказал я.
– Так, где же здесь безопасно? – спросил побледневший, но изо всех сил пытающийся не показать своего страха Жорка.
– Будем надеяться, что в доме, – ответил я.