Правоверные иудеи соблюдают все заповеди, христиане только часть, так называемые десять заповедей, мусульмане тоже только часть, но не ту, что христиане. Но обе крупнейшие религии; и христианство и ислам построены на фундаменте Ветхого Завета.
Какова же этика Ветхого Завета? Марк Твен писал – хочешь воспитать из ребенка морального урода, учи его по Библии. Этика Ветхого Завета, это этика на грани первобытного и рабовладельческого строя. Не убивай своих единоверцев, но истребляй всех инакомыслящих и просто чужих, не кради у ближних (не «крысятничай» - по уголовному), но грабь всех иноплеменников, не отдавай своих женщин-соплеменниц в чужие племена, лучше инцест с дочерями. Чтобы переписать всю ту аморальщину, что описана в Библии, потребуется полноценный том, поэтому все несогласные со мной и сомневающиеся могут читать оригинал. Там вся эта порнография прописана хоть и косноязычно, но прямо.
Три заповеди из десяти требуют главное, не молись другим богам, не приноси им жертв, будь верен Яхве. Главный смертный грех – неверие в бога Яхве, или Аллаха у мусульман (что те, что другие в один голос кричат, что это один и тот же бог). Когда патриарх обозвал неверующих душевнобольными (сразу припомнился институт Сербского), он показал себя настоящим гуманистом. Подумаешь, в дурдом, его предшественники неверующих просто сжигали.
Да, времена изменились, и изменилась этика христиан. Христиане стали толерантнее, терпимее, особенно их пастыри. Те уже и мужиков венчают.. Но, то же самое можно сказать и про мусульман, и про иудеев. Главное, что не изменилась христианская этика, не изменилась исламская этика: та этика, что прописана в Книге. Вы думаете, наши вокзалы, аэропорты, трамваи, самолеты взрывают мусульмане? Черта с два! Их взрывают еретики (в исламе течений не меньше, чем в христианстве, и все друг друга еретиками считают), сектанты. То есть те, кто не предал «истинной» сути своей религии. Кто не просто слушает пастырей, а читает «священные» книги. Кто верит Слову, а не его толкованиям-извращениям. Когда священнослужители протестуют против педофильства и разврата, они извращают «слово божье». В Библии таких грехов, не то что смертных, но и простых нет. Педофильство преступление против современной морали, а в библейские времена каждый мог изнасиловать девочку и, совершив необременительный обряд взять в наложницы, ну а если она другой веры, то просто убить. Религиозная этика с точки зрения современной, вся преступна. Закон о защите чувств верующих направлен на замену современной этики, на этику преступников. Толерантные верующие не нуждаются в защите своих чувств. Чувства бушуют у религиозных экстремистов. Пока еще «истинные» христиане просто бьют морды неверным и неверующим, но скоро и они начнут жечь мечети и взрывать невинных. Заряд зла заложен в основах религий, а точнее – записан. Единственный способ избавиться от преступного наследия прошлого уничтожить религиозную литературу и запретить все церкви. Иначе этика позапрошлого тысячелетия и дальше будет толкать их последователей на преступления.
PS Кстати, то что некоторые считают за «современную» мораль, например: гомосексуализм, идет из тех же древних времен. Читайте Библию!
ПИСАТЕЛИ – ПИРАТЫ
Говорить о защите интеллектуальной собственности в целом не буду. Я не изобретатель, не художник, не ученый, не композитор. Я читатель и немного писатель. Поэтому буду рассуждать только о правах в области литературы. С подачи законодателей – юристов литературные произведения объявили товаром. Раз можно продать, значит, товар. Такой же, например, как сапоги. А может не такой же? Может не стоит так уж слепо верить юристам? Сапожнику для изготовления сапог необходимы – кожа, дратва, набойки, гвозди и т.п. Где он это все берет? Правильно! Покупает. Писателю, чтобы написать книгу необходимо быть грамотным, иметь знания в какой-нибудь области, сюжет, характеры героев и т. д. Где он это берет? Образование он получает бесплатно от государства, а остальное просто крадет. У предшественников, коллег, историков, ученых. У блатных крадет их «феню», у двоечников смешные, глупые фразы. И никому ни копейки не платит. Пиратствует. Вы скажете, что писатель просто подбирает ничейное, брошенное. Я тоже не против бы подобрать брошенный у супермаркета «мерседес», или памятник Юрию Долгорукому брошенный на площади. Вот только знаю, что хозяин обязательно найдется. У сюжетов, шуток и прочего литературного сырья тоже есть хозяин – это Человечество. Выдумать или найти что-то новое, свое, невероятно сложно. А профессиональному писателю невозможно. Какой собственный житейский опыт у выпускника литинститута? Только то, что прочитал. Это пенсионер-графоман может что-то из жизни написать. А писатель у него сплагиатить.
Все писатели пираты. И это не ругательство. Это суть ремесла. Человечество – единственный правообладатель интеллектуальной собственности, разрешает им себя грабить, беднее от этого не станет. Но вот приватизировать общественную собственность – увольте.
Как же тогда быть с главным принципом социализма – «любой труд должен быть оплачен»? Да никак. Мы живем в капитализме, где платят не за труд, а за товар. Платить же за товар, созданный из ворованного сырья просто неприлично. Можно платить за услуги, которые писатели оказывают библиотекам, размещая там свои произведения. На это, кстати, большинство писателей и живет. Посмотрите на тиражи. Только- только хватает, чтобы обеспечить городские и сельские библиотеки. Может в угоду правообладателям сделать библиотеки платными? Не дождетесь! Общество столетиями выстрадало идею бесплатного образования и воспитания. Если власть возьмется все превращать в товар, такую власть сметут.
Теперь о «пиратских» библиотеках. Не буду повторять набивший оскомину аргумент, что эти библиотеки созданы трудом самих читателей. Хочу рассмотреть вопрос с другой стороны. Для примера возьму мой родной журнал «Самиздат». Взгляните на статистику. Количество произведений практически равно количеству читателей. То есть, сами пишем и сами же читаем. Я выскажу крамольную мысль – сейчас читают одни писатели. Если кто-то даже не завел свою страничку, то все равно пишет на форумах и блогах, и вполне может считаться критиком или литературоведом.
Братцы профессионалы, что ж вы решили наживаться на своих коллегах? Мы ж вам свои труды бесплатно разрешаем читать, а вы с нас деньги. Пусть у вас рейтинги повыше. Так ведь эти рейтинги мы вам и подымаем. Не будьте жлобами. Скажите, нет всем этим правообладателям – разбойникам. Выступите за свободу слова, а не за платную свободу. И мы, ваши читатели, будем вам платить своей любовью.
ИСПОВЕДЬ СТАРОГО КНИГОЧЕЯ
В нашей районной библиотеке стоит в закутке столик, на котором лежат с полсотни книжек. Над столиком табличка – О НИХ ГОВОРЯТ. В других библиотеках также встречал подобные отделы. Наверное, существуют какие-то методички и указания по поводу их формирования. В нашей с десяток авторов: Толстая, Улицкая, Пелевин, Коэльо, Акунин, Веллер… Каким боком туда прибился Акунин, совершенно классический фантаст? Неисповедимы пути литературоведов. Веллера беру с понятным злорадством:
- Ну что Миша, выбился в классики большой литературы? Остальных игнорирую. Хватит с меня комплексов. За полсотни с лишним лет моего читательства, я понял; литературного вкуса у меня нет, вернее есть, но он плебейский. Мне недоступен тонкий юмор Чехова, глубина мысли Толстого, психологические откровения Набокова, философия Камю…
Меня оставили равнодушным Синклер и братья Гонкур, Пастернак и Бунин.. впрочем, стоит ли перечислять всех гениев мировой литературы оказавшихся мне не по зубам? Лучше рассказать о тех, кого я проглотил с огромным удовольствием.
В школу я попал недоношенным. Угораздило родиться в день Ракетных Войск и Артиллерии. Молодежь больше знакома с этой датой по другому празднику – Международному дню туалета – 19 ноября. Все мои друзья – Генка, Колька, Володька шли в первый класс, а меня мать наотрез отказывалась записывать. Мало того, что не хватало нескольких месяцев до 7 лет, так и ростом не вышел, на полголовы, а то и на целую голову ниже всех. Единственный мой козырь, умение читать, а я читал очень неплохо (научила бабушка, которую я ежедневно доставал своими просьбами, почитать сказки), разбивался об ее упрямство. Но мое упрямство, возведенное в квадрат генами отца – уральского казака, было не меньше. Вероятно, чтобы отвязаться, мать пообещала: