Выбрать главу

В 1731–1752 гг. в Киеве работал архитектор И. Г. Шедель, творчество которого прежде было связано с Москвой и Петербургом. Он надстроил старый корпус Киевской академии (1736–1740), возвел палаты митрополита и ансамбль парадных ворот Софийского монастыря, закончил главную лаврскую колокольню высотой около 100 м (1744), подобно которой, по словам самого зодчего, «по всей Руси и в Европе другой не обыщется»[283].

Лучшие черты украинского зодчества эпохи барокко развил воспитанник Киевской академии И. Г. Григорович-Барский (1713–1785). По его проектам возведены полковая канцелярия и собор Рождества в Козельце (1752–1763, совместно с А. В. Квасовым), церковь в Лемешах (1755), Преображенский собор Красногорского монастыря в Золотоноше (1757), надвратная церковь с колокольней Кирилловского монастыря (1760), Покровская церковь (1766), храм Николы Набережного (1775) и жилые дома в Киеве. В отдельных сооружениях этого мастера прослеживаются черты архитектуры классицизма.

Здание типографии Киево-Печерской лавры.

Творческое переосмысление архитектуры европейского барокко, высокий профессионализм, связь с местными традициями, стремление к монументальности и художественному совершенству заметны в творчестве зодчих, работавших на западноукраинских землях. К ним относятся такие мастера, как Павел Гижицкий (ансамбль коллегиума в Кременце, 1730–1740); Бернард Меретин (ратуша в Бучаче, 1750; собор св. Юра во Львове, 1745–1760); Ян де-Витт и Мартин Урбаник (костел доминиканцев во Львове, 1745–1749); Готфрид Гофман, Франтишек Кульчицкий, Петр и Матвей Полеевские (ансамбль Почаевской Лавры, 1771–1783).

В гражданской архитектуре Украины выкристаллизовались новые типы сооружений, усложнились их объемно-планировочные решения, постепенно внедрялись ордерные системы с более строгими архитектурными формами и декором. В жилых и общественных зданиях наряду с традиционными горизонтальными композициями главных объемов, состоящих из ряда сводчатых помещений (келии Киево-Печерской лавры, начало XVIII в.; коллегиум в Переяславе, 1757), применялись более развитые строения с усложненными планами, повышенной этажностью, выразительными вертикалями башен и куполов (коллегиум в Чернигове, 1702; магистрат в Киеве; ратуша в Бучаче, 1750). Главные фасады зданий нередко украшали открытые галереи и аркады (Киевская академия, магистрат в Козельце).

Черты композиционной четкости, рациональности и простоты, наметившиеся в архитектуре отдельных общественных зданий середины века (Малороссийская коллегия в Глухове), стали преобладающими в сооружениях конца XVIII в., возводившихся в стиле классицизма (магистраты в Чернигове, Нежине, Кременчуге, Николаеве, присутственные места в Харькове, арсеналы в Киеве и Херсоне).

Монументальная архитектура Украины XVIII в. в силу исторических условий получила воплощение преимущественно в культовых сооружениях. Подобное строительство, отражая социальные и идеологические интересы господствующих классов, поощрялось государством и церковью. В этот период фактически окончательно сформировались многие выдающиеся ансамбли, доныне сохранившие историческую, научную и художественную ценность (Киево-Печерская лавра, Софийский, Братский и Выдубицкий монастыри в Киеве, монастырские ансамбли в Чернигове, Переяславе, Полтаве, Почаеве, Кременце, Львове и других городах). Помимо культовых сооружений, в них возводились жилища, здания учебных заведений и другие светские строения.

В Киеве, а также на Левобережье и Слобожанщине сооружались величественные многоярусные каменные колокольни, имевшие значение важных градостроительных и композиционных доминант (колокольни Киево-Печерской лавры, Софии Киевской, Троицкого и Елецкого монастырей в Чернигове, сооружения в Козельце, Переяславе, Полтаве, Харькове, Сумах).

Конструктивные, объемно-пространственные и декоративно-художественные решения каменных культовых сооружений развивались в нескольких направлениях.

Многие каменные храмы возводились в формах, родственных народному деревянному зодчеству, сложившихся в предыдущую эпоху. Таким сооружениям присущи многокамерное (трех-, пяти-, девятистенное) построение плана, центрическая композиция главных объемов, состоящих из граненных восьмериков и многоярусных глав, изящный барочный декор (Вознесенский собор в Переяславе, 1700; Воскресенская церковь в Сумах, 1702; Екатерининская церковь в Чернигове, начало XVIII в.; Преображенский собор в Прилуках, 1716). К замечательным творениям архитектуры украинского барокко принадлежит некогда девятиглавая Преображенская церковь в Великих Сорочинцах (1734), изысканный декор фасадов которой напоминает мотивы народной резьбы и вышивки Полтавщины.

Иную образную трактовку получили храмы середины XVIII в., сооруженные по проектам зодчих, на творчестве которых сказалось влияние новой отечественной и европейской архитектуры. Для таких зданий характерны прямоугольные или полукруглые очертания ответвлений пространственного креста, диагональное расположение глав, ордерное построение фасадов, четкий рисунок колонн, пилястр, капителей, оконных и дверных обрамлений, обилие лепных украшений, использование цвета снаружи и в интерьере (Андреевская церковь в Киеве, 1747–1753, архитекторы В. В. Растрелли и И. Ф. Мичурин; собор Рождества в Козельце, 1752–1763, архитекторы А. В. Квасов и И. Г. Григорович-Барский; церковь Антония и Феодосия в Василькове, 1756–1758, зодчий С. Д. Ковнир).

Трехсрубная церковь в с. Сухом на Закарпатье (XVIII в.).

Воскресенская церковь в Сумах (1702).

В архитектуре культовых зданий последней трети XVIII в. барочные формы постепенно исчезают. Приходящие им на смену сооружения стиля раннего классицизма отличались более строгими и лаконичными объемами на высоких круглых барабанах, многоколонными портиками (Преображенский собор в Новгороде-Северском, 1796, архитектор Д. Кваренги).

Значительны достижения народной хмонументальной архитектуры. Обращаясь к традициям и опыту современной архитектуры, рационально используя конструктивные и декоративные свойства древесины, владея обширным арсеналом композиционных и архитектурно-художественных средств, народные мастера возводили самобытные сооружения во всех регионах Украины.

На Поднепровье, Левобережье, Слобожанщине и Запорожье строили преимущественно трех- или пяти- срубные многоглавые высотные храмы; внутри объемы всех срубов объединялись в целостную пространственную композицию (церкви в Пакуле, 1710; Синяве, 1730; Ромнах, 1764; Лимане, 1798). К уникальным сооружениям относится Троицкий собор в Новомосковске (1775–1778, зодчий Я. Погребняк) — девятисрубный девятиглавый храм, одно из самых обширных и высоких деревянных зданий на Украине тех времен.

Лаконичные формы срубов и завершений, несколько приземистые пропорции характерны для многих деревянных храмов Волыни (церковь Рождества в Камне-Каширском, 1723). Среди монументальных сооружений Восточной Галичины, отличающихся развитыми завершениями и свесами кровель, гонтовой обшивкой срубов, выделяется церковь Параскевы в Крехове (1724). С ними созвучны сооружения Подолии (Крестовоздвиженская церковь на Карвасарах в Каменце-Подольском, начало XVIII в.; Вознесенская церковь в Чорткове, 1738). На Северной Буковине строились храмы, купола которых прятались под обширными четырехскатными кровлями (Троицкая церковь из пригорода Черновиц Клокучки, 1774). Одноглавые, с горизонтальными членениями гонтовых кровель, крестовые в плане сооружения возводились на Гуцульщине (церковь Рождества в Ворохте, начало XVIII в.). Примечательной особенностью храмов Бойковщины стали многоярусные пирамидальные купола (Николаевская церковь в с. Кривки, 1763). Чрезвычайно разнообразна народная архитектура Закарпатья, где среди сооружений-памятников выделяются монументальные храмы с башнеобразными завершениями готических или барочных очертаний (церкви в Сокирнице, 1709; Шелестове, 1777; Данилово, 1779).

Творческое развитие прогрессивных тенденций зодчества украинского народа, взаимосвязи его со строительным искусством русского, белорусского и других народов обусловили яркие достижения в градостроительстве, оборонной, гражданской, монументальной архитектуре Украины XVIII в.

вернуться

283

Цит. по кн.: Килессо С. К. Киево-Печерская лавра. Памятники архитектуры в искусства. М., 1975, с. 90.