Основной силой сопротивления германцам были анты. Славяне проиграли в этом противостоянии, но лишь на определенное время. Процессы консолидации и самоутверждения этих племен продолжались, что способствовало появлению в будущем могущественных военно-политических союзов. Именно они заняли место готского объединения в Юго-Восточной Европе.
События, датируемые концом IV–V в. н. э., можно считать началом возникновения новой этнокультурной и социально-экономической общности, в которой лидирующее место получили уже славяне. Об этом свидетельствуют материалы памятников V, а возможно, и конца IV в. н. э., найденные на стыке лесостепной и полесской зон Восточной Европы. Здесь зарождались раннесредневековые восточнославянские культуры. Отсюда при Великом переселении народов в середине I тыс. н. э. началось расселение славян на северо-восток, юг и юго-запад.
Вторая половина I тыс. н. э. — это время, когда славянская общность разделяется на три ветви: восточную, западную и южную. В новых условиях старые названия (венеды, анты) в процессе расселения исчезают при одновременном появлении новых.
Племя полян заселяло Киевщину и Каневщину на Днепровском Правобережье, древлян — Восточную Волынь, северян — Днепровское Левобережье. Кроме них на территории современной Украины проживали уличи (Южное Поднепровье и Побужье), хорваты (Прикарпатье и Закарпатье), а также волыняне, или, как их еще называли, бужане (Западная Волынь). В археологических древностях существование восточнославянских племен второй половины I тыс. н. э. зафиксировано в памятниках корчакской, пеньковской и колочинской культур (третья четверть этого тысячелетия), а в более позднее время — лука-райковецкой, волынцевской и роменской. Носители трех последних культур становятся непосредственными предшественниками древнерусского населения.
Начиная с VI в. н. э., когда славянские племена активно заявляют о своих правах на границах империи, на их присутствие все более часто обращают внимание византийские авторы. Вот как описывает славянское общество Прокопий Кесарийский: «Эти племена — славяне и анты — не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве (демократии), и поэтому у них счастье в жизни считается делом общим. Равным образом и во всем остальном, можно сказать, у обоих этих вышеназванных варварских племен вся жизнь и узаконения одинаковы. Они считают, что один только бог, творец молний, является владыкой над всем, и ему приносят в жертву быков и совершают другие священные обряды. Судьбы они не знают и вообще не признают, что она по отношению к людям имеет какую-либо силу, и когда им вот-вот грозит смерть, охваченным ли болезнью, или на войне попавшим в опасное положение, то они дают обещания, если спасутся, тотчас же принести богу жертву за свою душу, и, избегнув смерти, они приносят в жертву то, что обещали, и думают, что спасение ими куплено ценой этой жертвы. Они почитают и реки, и нимф, и всяких других демонов, приносят жертвы всем им и при помощи этих жертв производят и гадания. Живут они в жалких хижинах, на большом расстоянии друг от друга, и все они по большей части меняют места жительства. Вступая в битву, большинство из них идет на врагов со щитами и дротиками в руках, панцирей же они никогда не надевают; иные же не носят и рубашек (хитонов), ни плащей, а одни только штаны, доходящие до половых органов, и в таком виде идут на сражение с врагами. У тех и других один и тот же язык, довольно варварский, и по внешнему виду они не отличаются друг от друга. Они очень высокого роста и огромной силы. Цвет кожи и волос у них не очень белый или золотистый и не совсем черный, но все же темно-красный. Образ жизни у них, как и у массагетов, грубый, безо всяких удобств, вечно они покрыты грязью, но но существу они неплохие люди и совсем не злобные, но во всей чистоте сохраняют гуннские нравы. И некогда даже имя у славян и антов было одно и то же»[3].
Конечно, жизнь славян отличалась от византийской. Поэтому и характеристика имперских историков в некоторых местах не лишена субъективизма.
3
Мишулин А. В. Материалы к истории древних славян // Вестник древней истории. — 1941. № 1 (14). — С. 237.