Но у меня не получается кричать. Мой крик звучит очень тихо. Когда вопль звучит так тихо, это гораздо страшнее...
Знаете, когда враг всаживает тебе нож в спину это больно, но когда любимый человек это делает – боль невыносимая.
Домой я пришла, полностью разбита и опустошена. Сейчас бы упасть в объятья кого-то родного. Я прошла на кухню и взяла из бара бутылку бурбона. Я посмотрела на холодильник, странно там записка.
«Милая, мы с Луизой всю ночь проведем у Стеф. Ужин в холодильнике. Люблю, папа»
Да, беда не приходит одна… Я подозреваю, что это еще не все проблемы за сегодня. Что ж это такое? Почему мне так не везет? Такое чувство, что дорогу мне перебежали тринадцать черных котов, а с их жопы сыпалась соль. Я решила не брать стакан, а сделала несколько глотков обжигающей жидкости с горла. В дверь постучали. Без задней мысли я пошла открывать. На пороге моего дома стоял Кит. На его лице была подозрительная улыбка.
- Зачем ты пришел? – я прожигала его взглядом.
- Нужно поговорить, - он усмехнулся.
- Нам не о чем говорить! – прикрикнула я.
- Я думаю, есть. Уна, я правду люблю и хочу чтоб ты знала… - но я не дала ему договорить.
- Правду любишь? Так я скажу тебе правду! Если хочешь быть как все, проявляй уважение к людям, которого требуешь к себе. Если задираешь людей в пабах, привыкай получать по морде. Если приходишь домой среди ночи, знай, что никто не обязан тебя ждать. А если женщина тебе отказала, прикинь, может, ей нужен вовсе не ты. Никто не будет тебя любить лишь за то, что ты звезда, - я посмотрела ему в глаза, - понимаешь, Кит, я ничего не могу поделать с тем, что я кого-то люблю. И с тем, что не люблю - тоже. Здесь нет моей вины... Я не виновата, что влюбилась в тебя. Я не виновата, в том, что ты мне изменил. Не виновата… - слезы сами потекли из глаз.
- Уна, я тебя никогда не любил! – он все так же улыбался. Не понимаю, почему говорят «разбитое сердце»? Такое чувство, что и все кости сломаны тоже. Такое чувство, что я тону. Захлебываюсь своей любовью.
- ЗАЧЕМ? – прокричала я.
- Это был спор, - сухо бросил Кит.
- ЧТО? ДА… как… как, ты мог? – обидно и больно. Невыносимо.
- Уна, ты лишь очередная шлюха, которая стонала подо мной, - сказал он усмехаясь.
- Козел, - я зарядила ему пощечину, - подонок!
- Детка, - сказал он, потирая ушибленную щеку, - это ты зря сделала.
После этих слов он затолкал меня в дом. Он бросил меня на пол, как тряпичную куклу. Кит присел на корточки передо мной. Его пальцы сжали мой подбородок, заставляя смотреть прямо в его глаза. Его пронзительные голубые глаза смотрели прямо мне в душу. Спустя секунду он впился в мои губы жарким, напористым поцелуем. Он целовал страстно и властно, этот поцелуй показывал все превосходство и власть Кита.
- Ты плохо себя повела, Уна, - он обжигал своим дыханием мою шею, миллиарды нервных клеток в одну секунду ушли в иной мир, - ты меня ударила, а это плохо, очень плохо. Я накажу тебя, плохая девочка.
- Кит, что ты делаешь? – я шумно выдохнула, его губы доводят до безумия. Они заставляют забыть все.
- Я наказываю тебя, Уна. Прощальный секс, так сказать, - он засмеялся. Его бархатный голос заполонил пустую комнату и эхом раздался в моей голове.
- Убери свои руки от меня! – закричала я.
- Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому, - он перекинул мое тело через плечо и понес наверх.
Он кинул меня на кровать. Я не на шутку перепуганная. Руки трясутся, дыхание не равномерное. Я смотрю не него сквозь пелену слез, а он усмехается. Он снимает ремень со штанов, грубо хватает меня за руки и привязывает к изголовью кровати. Я уже не сопротивляюсь, бессмысленно и глупо. Он в несколько раз сильнее меня. Кит ловко снимает мои джинсы и разрывает майку. Потом сам избавляется от одежды. Он стоит передо мной совершенно голый. Присев на край кровати он срывает мои трусики.
- Не бойся, я, возможно, буду нежен. Все зависит от тебя, Уна, - он выдыхает мне в шею.
Парень прикоснулся к моей намокшей промежности своим напряженным членом, щекотя низ живота своими ловкими пальцами, я слегка выгибаюсь, выпуская с губ стон, он прикусывает кожу на моей шеи, довольный моим состоянием. Он резко входит. С моих губ срывается крик. Я закрыла глаза.
- Открой глаза. Я хочу, чтоб ты смотрела на меня, - он начал двигаться. С моих уст начали срываться стоны.
- Моя маленькая шлюшка, - прошептал парень мне на ухо. Было обидно и больно. Я же действительно сейчас похожа на шлюху. Но он же меня насилует, а я не очень-то и против, - давай, Уна, я хочу слышать тебя.
Я до крови закусила губу, но не издала ни звука. Он просто трахал мое безжизненное тело. Еще несколько толчков и он кончил в меня.
Кит поднялся с кровати и отвязал мои руки. Я села на кровать, поджала ноги под себя и начала реветь. Он оделся и достал с кармана десяти фунтовою купюру и бросил в меня.
- Сдачи не надо, сучка, - он засмеялся и ушел.
Ничто не вечно. Как и любовь. И все чувства твои не вечны. Не обманывай себя. Не дури и не глупи. Из-за любви я достаточно настрадалась. Что вам сказать, не смотря ни на что, я его люблю. Он моя жизнь, он навсегда засел в моем сердце. Он ушел. Почему я его люблю? Он причинил мне неописуемую боль, он разбил в дребезги мою жизнь. Я ради него изменилась, а он просто мной попользовался.
«Я всегда буду с тобой» - эхом мой мозг воспроизводит слова Кита. Мой мозг не все сто процентов воспроизводит его голос. Мое сознание помнит его движения, мимику, жесты и это на всю жизнь.
Глава 17.
Руины/ Everything Is Broken
Палки и камни могли бы, конечно, сокрушить мои кости, однако наибольшую боль мне доставляли слова. Кости срастаются, да еще и крепче становятся ровно в том месте, в котором срослись; раны душевные гноятся и ноют десятилетиями, открываясь от тишайшего шепота.
/Стивен Фрай. Автобиография: Моав – умывальная чаша моя/
Прошел месяц с того момента. Я все это время старалась вычеркнуть его из памяти. Забыть, зачеркнуть, убить в себе воспоминания. Часто люди сами не понимают, почему их бросают. Возможно, потому, что это никогда не было любовью. Потому, что они не нужны своим любимым.
Этот человек изменил меня. Он поменял мою жизнь. Перевернул ее с ног на голову. Я верю в себя. Я сильная и обязательно переживу все, что приготовила мне жизнь.
Теперь я независимая, на меня никто не может повлиять. Влиять на другого человека – это значит передать ему свою душу. Он начнет думать не своими мыслями, пылать не своими страстями. Он станет отголоском чужой мелодии, актером, выступающим в роли, которая не для него написана. Цель жизни – самовыражение. Проявить во всей полноте свою сущность. Вот для чего мы живем. А в наш век люди стали бояться самих себя. Они забыли, что высший долг – это долг перед самим собой.