Как видим, ноги – это символ страдания, усталости и времени.
ГЛАВА 4. УСТАЛОСТЬ КАК «ИСКУПЛЕНИЕ»
Другой аспект усталости представляют собой многочисленные виды деятельности, направленные исключительно на искупление, – это добровольно принимаемые на себя муки. Религиозный мир создает для этого все условия, а тщательно продуманные действия определяют интенсивность этой усталости. Это в первую очередь касается духовных лиц, главной целью телесных страданий которых является спасение души; в Средние века мистицизм сопровождается все более изобретательными мучениями.
Путешествие как «наказание»
Некоторые паломничества совершались не по собственному желанию; они были так тяжелы и даже символичны, что представители власти использовали их в качестве наказания. Такие паломничества переставали быть чем-то интимным и становились социальным деянием. Паломничество становилось «наказанием», тщательно закодированной расплатой, причем длительность пути паломника связывалась с тяжестью совершенного «преступления». Священнослужитель намечает путь, «благословляет грешника, дает ему шапку, посох и суму, а также охранную грамоту… <…> прибытие на место паломничества означает искупление грехов»107. Паломничество, таким образом, осуществляет функции правосудия, Церковь или чиновники выносят приговор, достаточно суровый даже для уголовных преступников. По письму от 1387 года был помилован некто Жан Биго из Сен-Морис-де-Ну, виновный в убийстве, «при условии, что он отправится в собор Нотр-Дам-дю-Пюи, находящийся в Грассе, и отслужит сто обеден за спасение души покойного»108. В 1393 году были отпущены грехи двум жителям прихода Азе-ле-Брюле, участвовавшим в убийстве какого-то громилы и в ограблении некой женщины, «при условии, что один из них отправится в Нотр-Дам-дю-Пюи, другой – в собор Святого Якова в Галисии»109. Таким образом, целью подобного наказания были нравственные муки и физические страдания паломников, «опасность которых сегодня невозможно даже вообразить»110, писал в 1848 году Виктор Дерод.
Однако у подобных судебных решений должны быть какие-то границы. Суд выносит наказание, но «предоставляет» приговоренных их судьбе. От подобного наказания есть и «ущерб». Дороги, захваченные отъявленными преступниками, становятся менее безопасными. В обществе нарастает тревога, несмотря на то что Жиль Шарлье на Вселенском соборе в Базеле в 1433 году по-прежнему связывает паломничество с «искуплением грехов»111. Как бы там ни было, факты остаются фактами: perigrinatio (паломничество) вскоре обвинили в том, что оно «не столько является средством исправления, сколько провоцирует скандалы»112. Такие судебные решения стали выноситься все реже, и к XIV–XV векам подобная практика исчезает, на смену паломничеству приходят самобичевание и телесные наказания. Однако существование паломничества, несмотря на то что время его прошло, остается не менее заметным, и главное ощущение, которое оно оставляет, – это усталость и изнеможение путников, совершающих эти средневековые путешествия.
Труд во искупление
Тяжелый физический труд также может быть «тенденциозен», причем цель у этой тенденциозности специфически религиозная. Об этом – нравоучительные рассказы, тем более что праздность в Средние века очень беспокоила монастырский мир, считалась «врагом души»113, признаком скуки, «вины», отсутствия рвения114. На первом месте должны быть готовность к жертве и полнейшая самоотдача; так поступают девушки, работающие в больницах: они «ревностно помогают страждущим и нуждающимся беднякам»115, или святая Дуселина, основавшая в XIII веке в Марселе женский монастырь. Монахини «изнуряли себя»116, чтобы лучше служить своим подопечным; так же поступал святой Юлиан, вместе с женой создавший странноприимный дом «для бедняков»117. Это огромный кропотливый труд, последствия которого плохо описаны, масштабы которого превалируют над результатами; главное в этом труде – не разнообразие действий, а их нескончаемость. Неизбежное изнурение связывается с непременным требованием: никогда ни на минуту не забывать о жертвенности, поддерживать полнейшую самоотдачу. В распорядке парижской городской больницы ставились бесконечные задачи: стирка и застилание постелей, отопление и сушка белья, уборка и мытье пациентов, текущий уход – и уход последний; все это «мучительно»118, потому что «непрерывно», «изо дня в день, из ночи в ночь»119. К тому же вся эта работа неявным образом уподоблялась стигматам, наносимым себе самому, епитимьям, намеренно наносимым себе ранам, что было очень распространено в Средние века. Святая Дуселина, чтобы иметь больше возможностей молиться, разработала специальное устройство: натянула веревку над кроватью, а конец этой веревки наматывала себе на талию. «Как только она шевелилась, веревка натягивалась и безжалостно будила ее»120. Святой Иероним, отшельник-пустынник, помогавший сбившимся с пути путешественникам121, наносил себе удары, чтобы любой ценой избежать сна: «если меня одолевает сон, я бьюсь об землю своими голыми костями, которым трудно держаться вместе»122.
107
См.:
117
См.: