– Ну что же ты, малыш? – сказал мужчина слегка простуженным голосом, дав почувствовать мне почву под ногами. – Где твои родители?
Я молчал.
Первое, что промелькнуло в голове: «Не говорить с незнакомцами!», второе: «Неужели он меня спас?»
Подбежала мама и начала лупить за нерасторопность. Стало настолько стыдно перед храбрым спасителем, что не сумел даже поблагодарить его. Это сделала мама, заодно обозвав меня невоспитанным. Я готовился провалиться сквозь землю, когда она схватила мой капюшон и потащила за собой к магазину подарков.
Удалось изловчиться и пойти спиной вперед. Теперь я мог изучить незнакомца. На нем было обычное черное пальто и старый длинный шарф, неуклюже замотанный вокруг шеи. В него он, съежившись, на мгновение прятал нос, а затем снова выпрямлял плечи и открывал свое лицо. Только меня он не замечал. Медленно кружил снег, и незнакомец смотрел на него. А может, куда-то вдаль? Может, увидел кого? Может, просто смотрел? Иногда хочется смотреть просто так, ни на кого, в никуда.
Люди снова зашагали вперед, и я последовал за ними. Обгоняли с пустыми руками, а семенили навстречу с пакетами и полными сумками. Так много подарков! Так много тех, кому их нужно вручить! Столько времени и сил потратить на это! У меня дела обстояли проще. Мне нужен был только один.
Вечер сегодня выдался на славу. Из кафешек и магазинчиков звучали рождественские мотивы. Витрины манили небывалыми скидками. Дворники разгребали падающий с неба огромными хлопьями невозмутимый снег. Я остановился и вдохнул поглубже. Морозный воздух проник в легкие, наполнив их свежестью.
После праздников улицы ещё на несколько дней останутся сиять, но уже будет пусто – для них тоже наступят выходные. Они утонут в тихости и спокойствии настолько, что хруст снега покажется громом. Вот тогда и наступит любимое время для меня.
Торопиться не хотелось, но пока я ехал, позвонила Катя и с присущей ей бескомпромиссностью взяла с меня слово встретиться с ней и Владом в недавно отрывшемся торговом центре. Всего пара остановок – без проблем можно пройтись пешком. Где раздобыть потребный подарок я знал и с легкостью выполнил свое задание за несколько минут.
– Слишком быстро! – удивилась Катя. – Или ты не из дома? Что делал? Неужели опять?
Снял пальто и повесил на вешалку. Прокрался к свободному месту и сел за стол, по-прежнему не говоря ни слова.
Кафе как кафе. Ничего особенного, но Катя с Владом долго ждали его открытия. «Известно во всем мире! У нас оно есть только в столице! – говорили они. – Скоро откроется и у здесб! Наконец мы заживем не в таком уж и захолустье!» Нашли чему радоваться.
Принесли меню. Наверное, у меня глаза на лоб полезли, потому Катя и сказала:
– Раз пригласила, то я и плачу! Так что ты делал?
– Ты так ты, – цены заставили тут же согласиться на её предложение. – Я просто гулял.
– Почему нас не позвал?
Влад пожал плечами, показывая, что не властен над любопытством Кати. Её стремление знать о каждом моем шаге порой раздражало, но я привык. Моё возмущение умело себя скрывало.
Рассказывать истинную причину не стал, просто промолчал, чтобы немного оттянуть неизбежное, иначе Катя сразу взбунтуется, обозвет меня как-нибудь (её любимое «ущербный» или «псих») и попытается отговорить делать то, что я хочу делать. Так было каждый год. Так должно случиться и в этом. Несложно догадаться, зачем мне, любителю тишины и уединения, бродить в центре города в преддверье праздников.
– Ясно.
На этот раз она не проявила должного гнева, а осталась так же холодна, как и те блинчики, что поднесли к нашему столу после долгого ожидания.
– Но я все равно не понимаю, почему?
Катя запихала кусочек блина в рот и тщательно пережевала. Её лицо выразило сожаление, ведь она позволила официанту уйти безнаказанным.
Она скользнула взглядом по помещению. Нерадивая клиентка прикидывала, все ли довольны приходом в кафе. Если нет, она немедленно потребует жалобную книгу. Но люди вокруг говорили и смеялись. С горем пополам она проглотила кусок и с достойным видом положила вилку и нож у тарелки.