Едва кивнул.
– Папа не хотел говорить ни о тебе, ни об этом человеке, – начала Яна, – но я видела, что он его знает. Всякий раз, когда я показывала портрет, его лицо менялось. Мне нравилось любоваться тем, как оно искажалось от несвойственных ему вины и сожаления. Он хотел избавиться от рисунка, но стоило ему прикоснуться к листку, я бросалась в истерику. В конечном итоге он сдался.
Она отпила из чашки и некоторое время смотрела в окно. Её холодные голубые глаза, точно такие же, как у её отца, бесстрастно улавливали людей, но я чувствовал всей своей сущностью, что она не замечает прохожих. Для неё они предметы, которые помогают собраться с мыслями.
Если честно, я видел их в той же манере. Кто они? О чем думают? Как живут те, что встречаются мне в автобусе или на переходе, вовсе не волновало. Они были мимолетным видением. Я забывал их в ту же секунду, как терял из поля зрения, порой ещё раньше. Наблюдая за Яной, за её ледяным взглядом, я окончательно поник. Даже её не помнил, почему в таком случае кто-то должен был помнить обо мне?
– С мамой было куда страннее, – очнулась Яна. – Однажды она увидела твой рисунок и едва не упала в обморок. Потом долго допытывалась, откуда я его взяла. После этого начались ссоры с отцом. Как я поняла, она тоже желала знать, где этот человек.
– Ей-то зачем? – я откинулся на спинку стула.
Все больше во мне росло недоверие и раздражение.
– Всему свое время, – она обрадовалась эффекту, который произвел на меня её рассказ. – Родители даже хотели развестись, но мама не желала терять влияние и деньги, которые она получила благодаря отцу. Вообще, странная штука. Папа здесь творил такие вещи, что волосы дыбом встают! – её стеклянные глаза вновь скользнули по моей шее. – Он был связан с опасной группировкой, но улизнул-таки раньше, чем его приплели к их махинациям. Их же переловили?
Я кивнул. Тогда в городе ходило много разных слухов, и о грязных делишках её отца в том числе. Никто ничего доказать так и не сумел. Теперь она сидела и рассказывала, что эта шайка имела связи за границей, так что её папочка перебрался в другую страну и там снова принялся за старое.
– Он прожил неплохую жизнь, – продолжила Яна, – правда, сейчас в больнице. Проблемы со здоровьем, но мне кажется, он и меня переживет. Так вот! Я все не сдавалась. Мне удалось выудить из отца, что ты хотел разыскать этого мужчину. Я подумала, что в благодарность за спасение могла бы сделать это для тебя. Найду его, разыщу тебя и стану самой счастливой девочкой на свете! Время шло, но я не могла уцепиться хотя бы за малейшую ниточку. Отец не хотел, чтобы я рылась в его прошлом – а это, несомненно, имело отношение к его прошлому – и всячески мне мешал.
В горле пересохло, поэтому я отхлебнул чая, даже не почувствовав вкуса. Он остыл. Сколько времени мы здесь сидим? Я мельком глянул на часы и удивился. Эта женщина поглощала время, словно Харибда воды моря.
– Мама не выдержала первая. Мне было лет пятнадцать, когда её прорвало. Представляешь, сколько пришлось ждать, пока кто-нибудь из них сдастся! Всего один вечер, но она говорила без умолку, рыдала и смеялась, будто сумасшедшая. Она вспоминала разные истории. У меня сердце сжималось от одного её вида. Она была такой… несчастной.
Я вопросительно посмотрел на Яну.
– Они все связаны, – сказала она. – Мы все связаны. Не знаю, с какого боку ты в эту историю втесался, но я точно свое получила. Всю эту отстраненность матери и злобность отца… Знаешь, не справедливо, что дети расплачиваются за выбор, сделанный когда-то давно родителями! Мама все оправдывала себя тем, что на тот момент её решение казалось правильным. Чтобы ты выбрал, жить в богатстве или в любви?
Извечная дилемма. Я пожал плечами. Ни то, ни другое мне светило.
– Сперва все шло обычно. Он, – она указала на рисунок в моей руке, – ухаживал за ней. Знаешь, как бедный художник из «Миллиона алых роз». Видимо, когда люди любят, они способны на волшебные поступки. Я все больше сомневаюсь, не поспешила ли я со своим выбором, – она плотно сжала губы, видимо, надеясь, что кто-нибудь их зашьет. – Её самым счастливым воспоминанием было нисколько не мое рождение, а его улыбка. Ты понятия не имеешь, как это меня бесит! Все закончилось, когда он познакомил её со своими друзьями. С одним, определенным другом, человеком, которого он знал с самого детства.
– Твоим отцом? – догадался я, кладя портрет на стол.