— Рузвельт, если позволишь, я хотел бы высказаться, — попросил слова Гевара.
— Конечно, брат, — с готовностью отозвался Мохаммед.
— Я полностью согласен с сестрой в том отношении, что виновных в убийстве надо искать не только среди тех, кто держал в руках оружие и согласен, что пресса сыграла здесь значительную роль. Радиостанции и журналы получали огромную прибыль от шумихи, поднявшейся вокруг соперничества Безупречного с Ганнибалом, а также, хоть и в меньшем масштабе, с присутствующим здесь Сталиным. Вот почему я убежден, что правительство однозначно выиграло от этого убийства, которое суверенностью можно назвать политическим. Чтобы разобраться в сути этого преступления, надо вспомнить, какой личностью был Безупречный к моменту его гибели. Он радикально изменился по сравнению с тем временем, когда только начал выходить на сцену. Первый его альбом, «Безупречная победа», безусловно, превосходная работа. И все же по большей части это типичный рэперский треп на излюбленные хип-хоповские темы. Особенным его сделали только удивительный талант и артистизм исполнения, присущие Безупречному. Он, без сомнения, был одареннейшим мастером слова и, вероятно, лучшим поэтом среди рэперов своего времени и не только. Но перейдем теперь к его второму альбому «Философия бедняка». По моему убеждению, это один из самых глубоких в духовном отношении, самых философских и одновременно политически острых и значимых альбомов в истории хип-хопа. Безупречный использовал свой великий дар слова для обсуждения реальных проблем. Он говорил о СПИДе, зверствах правительства, политических заключенных, проблемах религии и войне с терроризмом. Он говорил о тех вещах, о которых, по мнению власть имущих, нам не положено говорить. И он общался с народом, с молодежью...
Гевара собирался продолжить, но Эбони воспользовалась паузой в его речи, чтобы присоединиться к разговору:
— Я согласна с Геварой в отношении всего сказанного. И в своей книге я прослеживаю огромные перемены, произошедшие с Безупречным к моменту его гибели. Он говорил: «Раньше я болтал лишь о шлюхах и тачках, / Теперь я готов покорять реальность, / Развенчивать фальшь, / Изменять мировоззрения». Понимаете, что я имею в виду? Безупречный менялся и хотел, чтобы мы последовали его примеру. Но я также думаю, что не следует всегда и во всем обвинять правительство. Боюсь, многие из нас склонны прибегать к типичному жаргону сторонников теории заговора, используя разного рода клише: типичные доводы, слишком надуманные и бездоказательные.
— А что плохого в шлюхах и тачках? — вклинился в разговор Сталин. — Я вот что хочу сказать. У нас с Безупречным вышла когда-то небольшая размолвка, но я всегда уважал его. И ценил его творчество: мне понравился и первый альбом, и второй. И все последующие. И больше всего мне нравилась их сбалансированность. В каждом есть и серьезные вещи, и песни, под которые можно потанцевать, — такие же, как пишу я. Мы все не можем делать одно и то же. Кто-то создает композиции, заставляющие людей думать. Кто-то пишет песни, под которые можно расслабиться и потанцевать, забывая обо всех проблемах и неприятностях. Многие говорят, что наша музыка слишком материалистична. А я отвечу на это: весь мир материалистичен, давайте смотреть на вещи реально. Все мы дети, выросшие в трущобах, и в детстве нам не хватало самого необходимого, не говоря ужо каких-то излишествах.
Мы мечтали о лучшей жизни, а получив то, о чем мечтали, прославляем эту жизнь. Нас часто обвиняют в том, что в наших песнях и клипах мы оскорбляем женщин. Я готов признать, что это так. Но ведь если бы не существовало женщин, готовых на все, лишь бы сняться в наших клипах, нам некого было бы оскорблять. Здесь есть над чем поразмыслить.
— Я понимаю, что ты имеешь в виду, брат, — ответила Эбони. — Но ты не считаешь, что, если мы хотим развиваться как раса, нам следует покончить с дурацкой враждой между братьями и сестрами и начать относиться друг к другу с взаимным уважением? Нам следует поддерживать друг друга, а не искать оправдания унижениям, которым мы подвергаем друг друга. Честно говоря, меня до глубины души поражает, что, хотя в наше время хип-хоп достиг нового уровня самосознания, никому из рэперов так и не пришло в голову открыто признать всю порочность неуважительного отношения к женщинам и извиниться за него в сколько-нибудь приемлемой форме.
— Да, ты права. Это, вероятно, так. Но я каждый день вижу, как женщины танцуют под эти унизительные для них песни, — возразил Сталин.