Безупречный ласкал через прохладную ткань ее бедра. В ответ на его прикосновения она откинулась назад, так что ее косички упали на его плечи.
Ее тоже охватило желание. За этот год она полюбила его ласки. Честно говоря, она полюбила и его самого. Полюбила с самогона- чала. С чего бы, почему так быстро? Она так и не разобралась. Словно ей просто суждено было любить его.
— Я же люблю тебя, ты знаешь, правда ведь? - спросил он ее.
— Да брось ты, — ответила она. Он любит ее? Она не знала, да и он сам не знал.
Ему точно было не все равно, еще как не все равно.
Но что-то его смущало, будто он не вполне ей доверял. Все казалось слишком хорошим, почти нереальным; словно мечта воплотилась в жизнь во всем своем великолепии. Если верить Триш, она его полюбила сразу. Зачем такой красивой, успешной женщине, которая могла бы выбрать себе любого мужчину, любить его, да еще так искренне и глубоко? И дело было не в его самооценке, Безупречный знал, что привлекателен; но все складывалось слишком хорошо. Она и впрямь его любит — или все из-за того, что он известный рэпер, а она просто не захотела упускать такой шанс поживиться, рассчитав ситуацию еще в тот самый день в лифте? Где здесь правда? Безупречный не был уверен и оставлял ей шанс. Но сомневался. И не перестанет сомневаться.
— Дай мне год. Пусть все уляжется.
— Хорошо, — ответила она; к чему в любви спешка.
Безупречный медленно поднял подол халата до самых ее ягодиц. Она чуть раздвинула бедра, чтобы он смог проникнуть внутрь, туда, где тепло, мягко и влажно. Ее тело настойчиво звало его. Он больше не мог сдерживать себя, откинулся назад и с наслаждением стал ритмично входить в нее; ее плоть впитывала, всасывала его, и тут он потерял над собой контроль. Она, тоже вне себя, скинула халат, и они стояли — обнаженные на обозрение всему миру тела; ее грудь прижата к окну — и занимались любовью.
— Я люблю тебя, Майкл, — произнесла Триш, и прозвучало это так же естественно, как дыхание.
— Я тоже люблю тебя, — бездумно отозвался он и лишь потом сообразил, что это действительно так.
12
У перрона стояла электричка, «четверка». Послышался сигнал и стерильный механический женский голос произнес: «Осторожно, двери закрываются».
— Черт, сейчас ведь уедет, — бросил Безупречный Триш. И они бешено понеслись вниз по ступенькам. Он добежал первым, растолкал вышедших пассажиров, встал между дверей и отпустил их, только когда Триш была внутри. Они оба тяжело дышали.
— Да ты не в форме, — пошутил он.
— А сам-то, — поддразнила Триш.
— Ну, я рэпер, а не атлет.
— Ага, конечно.
— Слушай, давай присядем, — предложил он.
Они уселись — его рука на ее плече, ее голова на его груди. Вокруг было необычайно уютно. Хороший вагон. Хорошая электричка — новая, чистая, все автоматическое, ничего общего с теми заляпанными жвачкой и исчирканными граффити вонючими поездами, что были раньше.
Вагон не был полным, но и пустым не был. Пассажиры сидели свободно, не теснясь. Некоторые немного поглазели на молодую пару, когда они только зашли, но потом отвели взгляд; другие продолжали смотреть. Несколько девочек-подростков напротив начали хихикать, узнав Безупречного. Он, миллионер, теперь только из баловства на метро ездил. Раньше ему бы и в голову не пришло, что из свидания в вагоне может что-то получиться.
— Видишь? Ты — суперзвезда, — сказала ему Триш.
— Да нет, они либо пялятся на то, какая ты красивая, либо завидуют тому, какая ты красивая.
Парочка заулыбалась, глядя друг другу в глаза.
— Вот скажи мне, Триш, ты веришь в родственные души? — поинтересовался Безупречный.
— Верю, — ответила она так быстро, словно ответ уже был у нее наготове.
— Но это такая банальная и затертая тема. Правда веришь, что есть кто-то, кто предназначен именно тебе?
— Да.
Он улыбнулся, подумал немного, снова улыбнулся и сказал ей:
— И я тоже.
Они стали целоваться, позабыв об окружающих. Это Безупречный больше всего любил в Триш — она была естественна: свободно выказывала свои чувства где и когда угодно. А раскрепощенность так возбуждает — это было очень ему самому созвучно; здесь они точно были родственными душами.
Посреди их объятия Безупречный открыл глаза и боковым зрением заметил рекламное объявление, висевшее в вагоне.