— Йо, перерыв окончен, мы в «Спите», и сейчас начнется просто безбашенная поэзия. Вот он, наш гвоздь программы, главное событие. На сцену приглашаются 'Ха и Серьезный Базар.
Серьезный Базар быстро залез на сцену: высокий темнокожий парень с дредами, лет двадцати с чем-то. Он знал, что его вызовут, и стоял неподалеку.
— Отлично, один есть, теперь нужен второй. Где у нас 'Ха? — спросил Лю. 'Ха он называл Миху; его, в любом случае, было не видно, и сквозь толпу никто не пробирался.
Но Миха был на месте. Он, как обычно, сидел на задней лестнице: любил прятаться от толпы перед выступлением. Паренек двадцати одного года, в наушниках; он так сосредоточился на задании, что забыл обо всем и не услышал, как назвали его имя. Симпатичный, темнокожий, атлетичный — привлекательный, но не смазливый юноша; волосы убраны в тугие косички.
К Михе подошел знакомый и хлопнул его по колену.
— В чем дело? — очнулся Миха.
— Тебя зовут, — ответил тот.
— Хорошо.
Миха спокойно направился к сцене — та была неблизко, да и пробираться тяжело, так что поднялся он только через минуту.
— Ну вот и он. Начнем уже. Обычно у нас три раунда. Но наш 'Ха от двух раундов отказался и будет выступать только один раз. Да, чума какая-то, я знаю. Но братишка верит, будто сможет обойтись одним. Серьезный Базар мудро решил подобного не предпринимать. Обычно у нас так не делают. Только одному парню это уже удалось, и мне интересно увидеть, что 'Ха готов нам предложить. Базар проиграл жеребьевку и поэтому начинает.
Когда заиграл бит, Лю отошел назад и вручил микрофон Базару. Его телега была неплоха, но совершенно обычная, без придумок. Миха снова напялил свои наушники. Базар крутился совсем рядом, на расстоянии плевка, разбрасывался всеми вычитанными ругательствами, а Миха, казалось, находился где-то далеко. Он выглядел даже каким-то грустным, размышляя над тем, что будет читать.
Через две с половиной минуты и где-то сотню строф Базар закончил. После оваций Лю передал микрофон Михе. Тот снял наушники и вернулся в реальность. Взял микрофон, облизал губы и медленно начал.
Йо, йо, йо, йо
Йо, я слишком мозговит
Для твоего жалкого мозжечка.
Срал я на твою систему,
Как фараон Эхнатон,
Снесу тебе башку.
Прикидываясь дурачком, как Бин Ладен,
Проникну внутрь тебя,
В твой мозг продолговатый.
Ты рыпаешься,
А не рэп читаешь.
Ей-богу, против чего ты выступаешь?
Своими телегами только детей напугаешь.
Тут он ускорился.
Говоришь, ты крутой ниггер,
Раз убил кучу ниггеров.
Так покажи, какой ты крутой,
Иди, убей белого.
Базар был немного ошарашен и удивлен его ремаркой.
Ага, ты что-то поражен,
Сынок, в чем дело?
Ага, в свою песню
Ты бы такое не вставил.
Ну а я вставил, и мне по хуй.
Может, я слишком тупой, слишком глупый,
Слишком толстокожий,
Чтобы бояться,
Так что оставлю тебя жить.
А сам я живу рифмой,
Мои телеги несутся потоком,
В моих словах только правда —
А ты всего лишь сатир
С пошлыми страстишками,
Одержимый славой.
Пацан, ты просто завистник.
А теперь ползи, как таракан,
От света своего бога.
Да, чувак, ты модный —
То ли просто трепло,
То ли полный идиот.
Поверь, сынок, я слишком могуч,
Слишком метафизичен,
Обездвижу тебя и сражу.
Ты, слепец,
Соревноваться со мной бесполезно,
Потому что воистину говорю —
Твои рифмы просто смешны,
У твоих слов нет пути,
И даже твоей этике
Не хватает эстетики.
К концу последней строфы толпа взорвалась аплодисментами. Многочисленные «вот черт» звучали в унисон. Миха спустился со сцены, его приветствовали объятиями и рукопожатиями пораженные зрители.
Лю заговорил, пряча свой энтузиазм:
— Без сомнений, парень своего добился. Ничего не понял, что он там говорил, но, как по-вашему, этого достаточно для победы? Обратимся к нашим судьям — каково ваше решение, ваш приговор?
Заранее выбранная троица показала свои карточки.
— Так, вот и развязка, — Лю старался разглядеть карточки, закрываясь рукой от софитов. Наконец он прочитал судейский приговор: — Один за Базара, второй за 'Ха и третий... за Базара. Побеждает Базар. Короче, выпендреж до добра не доводит, по крайней мере не всех. И чего ты хочешь, когда сам всего лишь копия?