Эта неудача не сломила Аттилу. Он стал готовиться к реваншу. Аттила вновь потребовал от Влентиниана руку Гонории и половину Империи, на что снова последовал отказ. На следующий год армия Аттилы вторглась уже непосредственно в Италию[95]. После приблизительно месячной осады он взял Аквилею, и это открыло ему путь в Северную Италию. Гунны разорили долину Пада, взяли Медиолан и Тицин, и Аттила был уже готов идти на Рим. Сил сопротивляться гуннам у римлян почти не было. Правда, Маркиан прислал на помощь западным римлянам какие-то свои войска, возглавляемые дуксом Аэцием, тезкой всемогущего западного патриция, но их было мало. Валентиниану и Аэцию пришлось пойти на переговоры с гуннским королем. В делегацию вошли бывший консул Авиен, бывший префект (претория или Рима, неизвестно) Тригеций, который до этого успешно вел переговоры с вандалами, и. что было в тех условиях чрезвычайно важно, папа Лев I. Хотя Аттила был язычником, возможность вести переговоры с главой римской Церкви произвело на него большое впечатление. Послы, и прежде всего Лев, настойчиво уговаривали Аттилу увести его войска из Италии и отпустить пленников. К этому времени положение самого Аттилы осложнилось. Италия еще не оправилась от страшного голода, который поразил ее два года назад. Разорения и грабежи привели к тому, что и в армии Аттилы тоже начался голод. Одновременно разразилась какая-то эпидемия. И это все ослабило его войско. Одновременно Маркиан направил свои войска через Дунай, и они напали на территорию гуннов. Хотя этот удар был довольно слабым, он не мог не обеспокоить Аттилу. Успех восточноримской армии мог спровоцировать неповиновение подчиненных гуннам племен и тем самым поставить под вопрос само существование империи Аттилы. В результате Аттила согласился покинуть Италию и вернуться назад. Ему пришлось удовлетвориться только богатой добычей, захваченной в Италии.
Неудача двух походов на Запад заставила Аттилу снова обратиться к Востоку. Теперь он потребовал у Маркиана уплаты всех тех денег, которые ему обещал Феодосий и отказался платить Маркиан, грозя в противном случае начать войну. Маркиан направил к нему для переговоров командующего армией Аполлония. Однако, узнав, что Аполлоний не везет с собой ни денег, ни даров, Аттила отказался его принять. Аттиле была необходима новая война, чтобы ее успехом заставить подданных забыть о провалах на Западе. С другой стороны, эти же провалы не могли не вдохновить Маркиана на отказ требованиям Аттилы, тем более что внешнеполитическое положение Восточной империи в это время улучшилось: положение на персидской границе было относительно стабильным, мятеж арабов в Сирии был подавлен, а с африканскими блемиями, до того нападавшими на Египет, был заключен мир. Это позволяло бы Маркиану в случае войны сосредоточить все свои силы для борьбы с гуннами. Но войны так и не произошло. В дело вмешалась роковая случайность.
95
Есть сведения, что в промежутке между битвой на Каталаунских полях и походом в Италию Аттила снова вторгся в Галлию, чтобы помочь аланам, сражавшимся против вестготов. Однако современные ученые отвергают возможность такого вторжения и полагают, что сообщивший об этом вторжении Иордан спутал разные события.