Моментально Гримм изменился в лице. Его нежные прикосновение один мгновением превратились в мертвую хватку.
— И ты, нужно полагать, пообещала предоставить ей такую возможность для сведения счетов? — прошипел он, а глаза все наливались кровью.
— А что мне оставалось делать, дорогой Гримм?! — изображая саму невинность, Брета развела руками, будто и не замечала грубого обращения. — В противном случае, Друид никогда бы не попал в твои руки. Можешь мне поверить Долина Рос наделила своего жреца уникальной защитой, хотя что я тебе объясняю, ведь ты и сам сталкивался с этой мощью в далеком прошлом.
— Тогда я был слишком молод и глуп! — бросил Черный король, выпустив тонкое запястье Бреты из своей железной хватки.
— В конце концов, что тебе стоит обмануть эту наивную девочку. Она ничего, кроме своей ненависти, не видит. Идеальная жертва обмана! Или ты в мое отсутствие совестью обзавелся?!
— Мне даже слово то такое незнакомо! — усмехнулся в голос Черный король, к которому вновь вернулось замечательное расположение духа. Его голос снова стал мягким, а прикосновения нежными.
Он жестом подозвал солдат, которые все еще держали почти бездыханное тело Ноэля, и, внимательно осмотрев сокрушенного врага, вновь обратился к Брете:
— Под действием каких чар он находится? Насколько мне известно, сдерживающие цепи усмиряют только волшебный дар владельца, но не его сознание и душу.
— Ты, разумеется, прав, о великий Черный король, причина полной покорности Друида кроется не в магии цепей, яд на основе цирила – вот истинный залог успеха нашей операции. В Кирте я познакомилась с главарем одного бандитского лагеря. Он большой энтузиаст был по части уничтожения магов. Рино и его люди были не просто разбойниками – их жертвами становились исключительно те, кто наделен магическим даром. Можешь себе представить, Иган Аттем несколько лет назад убил папашу Рино, и второй с тех самых пор возненавидел всякого, кто практикует колдовство, ну и, конечно, страшнее всего его ненависть к владыке Арагонии.
— Иган Аттем убил? Этот идеалист и борец за чистоту совести убил чьего-то родителя? Должно быть, причина нашлась веская! — рассмеялся неудачам соперника Гримм.
— Папаша тот с бандой своих подельников нападал на небольшие поселения, жители которых самостоятельно не могли даже защитить себя, не говоря уже об оказании хоть какого-то сопротивления. Разбойники беспрепятственно грабили, насиловали, убивали. По трагическому для отца Рино стечению обстоятельств Лорд Аттем оказался в том же месте, в то же время. Так достопочтенный родитель и покинул этот мир, а вместе с ним и банда подельников, — Брета закончила свой ироничный рассказ.
— Ну, подобное бахвальство вполне в духе Аттема! Так значит, в своем неутолимом желании отомстить этот Рино стал лютым магоненавистником?
— Именно. Он созвал в свои ряды солдат со схожей идеологией или просто глупцов. Вместе они разработали идеальные схемы расправы, оружие, которые помогли неодаренным получить преимущество перед магами. Одним из уникальных изобретений Рино и его сторонников были цириловые кольца, способные скрыть от чародея даже само присутствие его владельца, что помогало незаметно пробраться максимально близко к врагу без риска быть замеченным. Но самым ценным оружием в борьбе с магами, на мой взгляд, стал цириловый яд, одна капля которого способна свалить с ног чародея с даром любой силы. Даже тех, кто считается всемогущественным, — Брета небрежно махнула рукой в сторону полумертвого Ноэля, приводя его в пример. — Вот ему вполне хватило одной отравленной стрелы. Вторая легко могла бы убить Жреца Друидов.
— Занятная арифметика, — задумчиво произнес Гримм. — Всего две капли и непобедимые мрут, словно мухи…
— Ваше величество, — уверенным тоном в разговор вступила Селена, — яд действует безотказно, это факт, но его дозировка не всегда ограничена столь конкретными величинами.
Черный король обернулся и с любопытством, точно на неведомую зверушку, посмотрел на Селену.
— Поясни, о чем ты толкуешь.
— Я лишь хочу сказать, что в некоторых случаях количество яда должно быть увеличено… Иногда даже в разы…
Голос Селены под пристальным взглядом Гримма делался все тише. Девушка будто боялась вызвать гнев этого могущественного чародея.