Вернувшись 28 лет от роду на родину, в Галикарнас, исследователь принял участие в народном движении против тирана Лигдамиса и содействовал его свержению. В 444 г. до н. э. Геродот присутствовал на Панафинейских празднествах и прочитал там отрывки из описания своих путешествий, вызвав всеобщий энтузиазм. Под конец своей жизни он удалился в Италию, в Туриум, где и умер в 426 г. до н. э., оставив по себе славу знаменитого путешественника и еще более знаменитого историка.
…После Геродота мы перешагнем через полтора столетия, упомянув о враче по имени Ктесий, современнике Ксенофонта [21]. Ктесий написал отчет о своем путешествии по Индии, хотя и нет достоверных сведений о том, что он его действительно совершил.
Придерживаясь хронологического порядка, перейдем теперь к Пифею из Массилии — путешественнику, географу и астроному, одному из ученейших мужей своего времени. В 340 г. до н. э. Пифей отважился пуститься в путь по водам Атлантического океана, снарядив всего один корабль. Вместо того чтобы следовать вдоль берегов Африки к югу, как это делали обычно его карфагенские предшественники, мореплаватель отправился на север, где занялся изучением берегов Иберийского полуострова [22]и побережья страны кельтов, вплоть до гранитного мыса Финистерре. Затем Пифей вошел в пролив Ла-Манш и пристал к острову Альбион [23]. Он познакомился с жителями этого острова, которые, по его словам, отличались добродушием, честностью, умеренностью и изобретательностью. Они вели торговлю оловом, за которым сюда приезжали торговцы из отдаленных стран.
Продолжая путь к северу, Пифей миновал Оркнейские острова, расположенные у северной оконечности Шотландии, и поднялся на такую широту, где «летом ночь не превышала двух часов». После шестидневного плавания по Северному морю путешественник достиг земли, известной с тех пор под названием Крайнее Туле (Ultima Thule). По-видимому, это был полуостров Скандинавия. Но продвинуться севернее Пифей уже не смог. «Дальше, — говорит он, — не было ни моря, ни земли, ни воздуха».
Исследователь вынужден был повернуть обратно, но путешествие его на этом не закончилось: он поплыл на восток и прибыл к устью Рейна, где жили остионы, а еще далее германцы. Оттуда он добрался до устья большой реки, которую он назвал Таисом (вероятно, это была Эльба), а затем отплыл обратно в Массилию и вернулся в свой родной город через год после того, как его покинул.
Замечательный путешественник Пифей был и выдающимся ученым; он первым доказал влияние Луны на морские приливы и отливы и заметил, что Полярная звезда не занимает в небесном пространстве точки, которая находится над самым земным полюсом, что и было впоследствии подтверждено наукой.
Спустя несколько лет после Пифея, около 326 г. до н. э., прославился своими исследованиями другой греческий путешественник — Неарх с острова Крит. В качестве командующего флотом Александра Македонского он получил приказ объехать все побережье Азии от Инда до Евфрата.
Идея о такой экспедиции была вызвана необходимостью установить сообщение между Индией и Египтом, в чем Александр, находившийся в это время со своей армией в 800 милях от берега, в верховьях Инда, был крайне заинтересован. Полководец снарядил для Неарха флот, состоявший из тридцати трех двухпалубных галер и большого числа транспортных судов, на которых разместились две тысячи человек. В то время как Неарх плыл со своим флотом вниз по Инду, армия Александра шла за ним по обоим берегам. Достигнув через четыре месяца Индийского океана, Неарх поплыл вдоль берега, составляющего ныне границу Белуджистана.
Неарх пустился в море второго октября, не дождавшись зимнего попутного муссона, который мог бы благоприятствовать его плаванию. Поэтому за сорок дней путешествия Неарху едва удалось проплыть 80 миль к западу. Первые его стоянки были сделаны в Стуре и в Кореестисе; названия эти не соответствуют ни одному из нынешних селений, расположенных в тех местах. Далее он приплыл к острову Крокала, лежащему неподалеку от современной Карантийской бухты. Разбитый бурями флот укрылся в естественной гавани, которую Неарх вынужден был укрепить «для защиты от нападения дикарей».
Двадцать четыре дня спустя флотоводец Александра Македонского вновь поднял паруса и пустился в море. Сильные бури заставляли его делать частые остановки в различных местах побережья и защищаться от нападений арабитов, которых восточные историки характеризовали как «варварский народ, носящий длинные волосы, отпускающий бороды и похожий на фавнов или медведей».
До этих пор ничего серьезного с македонским флотом не случалось, пока 10 ноября ветер, дувший с необыкновенной силой с моря, не погубил две галеры и одно парусное судно. Неарх тогда приказал идти к острову Крокала, где дождался эскадры с зерном, которую направил к нему Александр. На каждый корабль был погружен десятидневный запас продовольствия.
После многих приключений и стычек с прибрежными племенами мореплаватель пристал к земле оритов, носящей в современной географии название мыса Моран. «В этой области, — замечает Неарх, описывая свое путешествие, — солнце в полдень освещало все предметы вертикально, и они не отбрасывали тени». Но путешественник, по-видимому, ошибается, так как в это время года дневное светило находилось не в Северном полушарии, а в Южном, на тропике Козерога, кроме того, корабли македонцев плыли на расстоянии всего нескольких градусов от тропика Рака; следовательно, даже летом в этих областях солнце в полдень не могло освещать предметы вертикально.
Вскоре установился северо-восточный муссон, и плавание продолжалось в благоприятных условиях. Неарх следовал вдоль берегов страны ихтиофагов, то есть «людей, питающихся рыбой», — довольно жалкого племени, которое, за бедностью пастбищ, вынуждено было кормить своих овец дарами моря. Здесь флот Неарха начал испытывать недостаток в продовольствии. Обогнув мыс Посми, Неарх взял на свою галеру туземного кормчего. Подгоняемые береговыми ветрами корабли Неарха успешно продвигались вперед. Берег становился менее бесплодным. Там и сям попадались деревья. Неарх причалил к городу ихтиофагов, названия которого он не указывает, и, внезапно напав на жителей, силой захватил у них съестные припасы, в которых так нуждался его флот.
Затем корабли прибыли в Каназиду, иначе говоря, город Чурбар. Развалины этого города и теперь еще можно видеть возле залива того же названия. К тому времени хлеб у македонцев был уже на исходе. Напрасно Неарх останавливался в Канате, в Трое и в Дагазире — ему ничего не удалось добыть у этих нищих народов. У мореплавателей не было больше ни мяса, ни хлеба, и все же они не решались есть черепах, которыми изобиловали эти страны.
Почти у входа в Персидский залив флоту встретилось большое стадо китов. Испуганные матросы хотели повернуть галеры вспять, но Неарх на своем корабле смело выступил навстречу морским чудовищам, которых удалось разогнать.
Достигнув Кармании [24], корабли отклонились к северо-западу. Берега здесь были плодородны — всюду попадались хлебные поля, обширные пастбища, фруктовые деревья. Неарх бросил якорь у Бадиса, нынешнего Яска. Затем, обогнув мыс Масета, или Муссендон, мореплаватели оказались у входа в Персидский залив, который Неарх, подобно арабским географам, ошибочно называет Красным морем.
В гавани Гармосия (Ормуз) Неарх узнал, что армия Александра находится на расстоянии пяти дней пути. Высадившись на берег, он поспешил присоединиться к завоевателю. Александр, не получая в течение двадцати одной недели никаких известий о своем флоте, уже не надеялся его увидеть. Можно представить себе радость полководца, когда до неузнаваемости исхудавший Неарх предстал перед ним целым и невредимым! Чтобы отпраздновать его возвращение, Александр велел устроить гимнастические игры и принести богам обильные жертвы. Затем Неарх снова отправился в Гармосию, где оставил свой флот, чтобы оттуда плыть в устье Евфрата.
Плывя по Персидскому заливу, флот македонцев приставал ко многим островам, а затем, обогнув мыс Бестион, прибыл к острову Кейшу, на границе Кармании. Далее начиналась Персия. Корабли Неарха, следуя вдоль персидского побережья, останавливались в разных местах, чтобы запастись хлебом, который посылал сюда Александр.
[21]Ксенофонт — греческий историк конца V — первой половины IV в. до н. э., автор «Греческой истории», «Анабасиса» и других произведений.