Буллит настаивал на том, чтобы политика США способствовала ослаблению Советского* Союза. Он писал: «Даже на короткий срок мы не должны питать иллюзпй относительно возможности установления действительно дружественных отношений
1 Foreign Relations of the United States of America. Diplomatic Papers. The Soviet Union 1933—1939. Washington, 1952, p. 7.
2 См. там же, стр. 12.
3 Т а м же, стр. 13.
4 Т а м же, стр. 245.
5 Т а м же, стр. 294.
6 История Великой Отечественной войны, т. 1 , 81
с Советским правительством ...мы не должны предоставлять займов и долгосрочных кредитов Советскому Союзу и не должны рекомендовать американским промышленникам производить дорогостоящие машины для советского рынка» х. Когда в Москве происходил VII Конгресс Коминтерна, Буллит даже ставил вопрос о разрыве отношений с СССР, но его останавливало только то, что разрыв ухудшил бы условия для проведения разведывательной антисоветской деятельности 2.
Между тем угроза новой войны нарастала. Германские и итальянские фашисты в Европе и японские милитаристы на Дальнем Востоке, поощряемые из Лондона, Парижа и Вашингтона, действовали все наглее. Они уже не скрывали своих агрессивных намерений.
В условиях крайнего обострения международной обстановки и приближения новой мировой войны договоры о ненападении, заключенные Советским Союзом с капиталистическими странами, стали уже недостаточными для обеспечения мира. Необходимо было противопоставить агрессорам единый фронт миролюбивых государств, предотвратить надвигавшуюся войну объединенными усилиями многих стран и народов, создать эффективную систему коллективной безопасности. В своей борьбе за создание системы коллективной безопасности Советский Союз исходил из принципа неделимости мира, непосредственно вытекавшего из ленинской теории империализма. В условиях тесного переплетения экономических, финансовых и политических связей, что является отличительной чертой империализма, любой военный конфликт, хотя бы местного характера, втягивает в свою орбиту многие государства и грозит перерасти в мировую войну, если своевременно не будут приняты меры к его ликвидации.
12 декабря 1933 г. ЦК ВКП(б) принял решение о развертывании борьбы за коллективную безопасность. Постановление ЦК предусматривало возможность вступления Советского Союза в Лигу Наций и заключения регионального соглашения с участием широкого круга европейских государств о взаимной защите от агрессии. Система коллективной безопасности, впервые в истории международных отношений предложенная Советским Союзом, являлась в те годы единственным эффективным средством предотвращения войны и обеспечения мира. Она отвечала жизненным интересам всех свободолюбивых народов, которым угрожала фашистская агрессия. Советское правительство стремилось заключить договоры с другими странами о взаимной помощи, чтобы в случае нападения агрессора на одно из государств все другие участники договора дали ему совместный, коллективный отпор.
Борьба СССР за коллективную безопасность прошла несколько последовательных этапов. Первым шагом на этом пути явилось предложение Советского Союза подписать соглашение об определении агрессии и агрессора (нападающей стороны), выдвинутое 6 февраля 1933 г. на Международной конференции по разоружению. До этого в истории международных отношений и в международном праве не было общепринятого определения этих понятий.
Советский Союз сформулировал подлинно научное определение агрессии и агрессора, мобилизующее народы на отпор фашистским захватчикам. Советское определение устанавливало,* что агрессией следует считать объявление войны, нападение на другое государство без объявления войны, занятие территории другого государства, бомбардировку с воздуха, артиллерийский обстрел и другие подобные действия, что никакие доводы политического, экономического, идеологического характера или отрицание за жертвой агрессии отличительных признаков государства не оправдывают агрессии.
Комитет безопасности конференции по разоружению принял советское определение агрессии, но когда этот вопрос обсуждался на заседании Генеральной комиссии,
1 Foreign Relations of the United States of America. Diplomatic Papers. The Soviet Union 1933-1939, pp. 294—295.
2 См. там же, стр. 246.
82
то усилиями представителей США, Англии, Германии и Франции оно было отвергнуто. Тогда правительство СССР решило подписать конвенцию об определении агрессии с близлежащими странами, которые империалисты намеревались использовать как плацдармы в антисоветской войне. В июле 1933 г. СССР заключил конвенцию об определении агрессии с Афганистаном, Турцией, Ираном, Латвией, Литвой, Эстонией, Польшей, Румынией, Чехословакией, Югославией. В 1934 г. к конвенции присоединилась еще и Финляндия. Все это было выдающейся победой советской дипломатии, значительным вкладом в дело сохранения мира в Европе и укрепления безопасности Советской страны.
Определение агрессии, предложенное Советским Союзом, вошло в международное право и явилось одним из руководящих принципов при определении виновности подсудимых на Нюрнбергском процессе в 1946 г. Главный обвинитель от США на этом процессе Джексон в своей вступительной речи указал, что вопрос об определении агрессии «не представляет собой ничего нового, и по этому поводу уже существуют вполне сложившиеся и узаконенные мнения». Джексон назвал советскую декларацию об определении агрессии «одним из наиболее авторитетных источников международного права по данному вопросу» 1.
В мае 1934 г. Советское правительство предложило преобразовать конференцию по разоружению, работа которой была заведена в тупик империалистическими державами, в постоянную конференцию защиты мира. Советское предложение было отвергнуто конференцией, но мировая демократическая общественность встретила его с большим одобрением.
Под влиянием растущего авторитета СССР на международной арене в 1934 г. в капиталистических странах развернулось широкое общественное движение за приглашение Советского Союза в Лигу Наций. 15 сентября 1934 г. Советский Союз получил официальное приглашение от 34 капиталистических государств «вступить в Лигу Наций и принести ей свое ценное сотрудничество»2 в организации мира.
К этому времени в международной обстановке произошли некоторые сдвиги, вызванные прежде всего банкротством англо-французской политики использования Лиги Наций для борьбы против СССР, а также выходом из нее главных агрессивных держав — Германии и Японии. Лига Наций могла явиться некоторым препятствием на пути развертывания фашистской агрессии. Учитывая это и стремясь использовать все средства для предотвращения войны и организации коллективного отпора агрессии, Советский Союз счел возможным и необходимым войти в Лигу Наций.
Вступив в сентябре 1934 г. в Лигу Наций, Советский Союз повел настойчивую и решительную борьбу за превращение ее в эффективное средство защиты мира и создания системы коллективной безопасности. Посол Чехословацкой Республики в СССР Зденек Фирлингер отмечал, что «внешняя политика Советского Союза с самого начала, как СССР стал членом Лиги Наций, была целиком отдана идее создания системы коллективной безопасности»3.
Советская идея коллективной безопасности сразу же завоевала большое число сторонников среди прогрессивной общественности западных стран и была даже поддержана некоторыми наиболее дальновидными буржуазными политическими деятелями, прежде всего во Франции. Выход Германии из Лиги Наций, интенсивное вооружение немецкой армии, заключение польско-германского союза — все это не могло не вызвать беспокойства французского народа, который требовал проведения внешней политики, соответствующей его национальным интересам.
1 Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в семи томах. Т. 1. М., Госюриздат, 1957, стр. 331. (Дальнейшие ссылки, кроме особо оговоренных, сделаны на данное издание.)