Вопрос о времени обретения вифинцами своей государственности довольно сложен. Прежде всего, следует подчеркнуть, что династия вифинских правителей ни у древних авторов, ни в современной историографии не получила устойчивого наименования, восходящего к ее мифическому или реальному основателю, подобного таким, как Ахемениды, Аргеады, Селевкиды, Птолемеи, Атталиды и пр. Отсутствие такого "знакового" имени в некоторой степени роднит вифинскую династию с правящими домами европейской Фракии, где, насколько известно, сходные определения также отсутствовали: обычно говорится о царях одрисов, астов, сапеев и др. Применительно к вифинским царям в письменных источниках наиболее употребительной тоже является характеристика "ὁ δεῖνα βασιλεὺς· Βιθυνῶν", имеющая в ряде случаев (в официальных надписях) и "формульный" смысл. Таким образом, в вифинской государственности (особенно на ранних стадиях ее существования) структурообразующим элементом являлась не персональная власть того или иного правителя (как в государствах диадохов и их преемников), а, как и во Фракии, "национальная" составляющая[9].
Вполне закономерно, что именно фракийские традиции (возможно, взаимодействующие с еще более архаичными фригийскими[10]) в целом определяли развитие монархической власти в Вифинии с самого начала ее оформления. Достоверные сведения о Вифинии как об относительно самостоятельном государственном образовании, как уже отмечалось (гл. II, § 1), относятся только ко второй половине V в.: ни сообщение Аппиана (Mithr., 2) о правлении в Вифинии 49 (sic! - О. Г.) царей[11], ни информация Страбона (XII, 4, 3) и Стефана Византийского (s. v. Προῦσα) о некоем Прусии, время жизни которого должно было бы относиться к середине - второй половине VI в., всерьез приниматься не могут.
Вновь обратимся к сведениям Мемнона о первых правителях Вифинии: "Тогда (около 435 г., времени выведения афинской колонии в Астак. - О. Г.) у вифинов находился у власти Дидалс (Δυδαλσοῦ τηνικαῦτα τὴν Βιθυνῶν ἀρχὴν ἔχοντος). После его смерти правит Ботир (Βοτείρας), живший семьдесят пять лет. Ему наследует его сын Бас... Жил он семьдесят один год, из которых процарствовал (ἐβασίλευσε) пятьдесят. Его сын и наследник власти Зипойт... прожил семьдесят шесть лет, а обладал властью (κρατήσας δὲ τῆς ἀρχῆς) сорок восемь" (F. 12, 3-5). Прежде всего, здесь важна довольно точная хронология правления представителей вифинской династии: поскольку приблизительно известен момент смерти Зипойта, 280/279 г., годы его правления приходятся на 328/327 - 280/279, а Бас был у власти в 377/376 - 328/327 гг. Более чем шестидесятилетний период правления Дидалса и Ботира, исходя из известного, достаточно продолжительного срока жизни последнего, уместно разделить приблизительно пополам (или, быть может, отвести Ботиру чуть больше половины этого интервала): при этом получится, что он правил примерно с 410 г., а Дидалс - по-прежнему, как минимум, с 435 г. (скорее, с несколько более раннего времени). Разумеется, последние выкладки имеют всего лишь предположительный характер.
Данный пассаж Мемнона, несмотря на свою кажущуюся ясность, вызвал гипотетические замечания исследователей о предполагаемых особенностях передачи власти вифинскими династами V-IV вв. Так, Дж. Витуччи отметил, что Мемнон, возможно, не случайно не называет Ботира сыном Дидалса[12]. В отличие от этого мнения, которое в принципе может быть верным, идея Х. Берве о том, что Бас будто бы был свергнут своим сыном Зипойтом[13], абсолютно произвольна[14].
Отдельного рассмотрения заслуживают имена вышеназванных вифинских династов. Первое из них (известное в слегка различающихся вариациях) является, видимо, сугубо вифинским[15]; то же самое можно сказать и про эндемичное ЛИ Ботир[16]. Несколько иная ситуация складывается с именем Бас. Этимология этого антропонима остается не вполне понятной[17], неясно также и то, можно ли считать это имя специфически вифинским, поскольку оно зафиксировано и в других районах Малой Азии[18].
Еще более сложную проблему представляет собой трактовка ЛИ Зипойт. Его обычно также считают характерным только для Вифинии, хотя его происхождение неясно[19]. Имеются основания считать его все-таки принадлежащим к фракийскому ономастикону, как полагал уже Павсаний: "Зипойт... фракиец, судя по имени" (Ζυποίτης... Θρᾷξ γένος εἰκάζοντί γε ἀπὸ τοῦ ὀνόματος-V, 12, 7)[20]. Если верно предположение Д. Дечева, что этот антропоним восходит к фракийскому Ζίπα (сияющий, блестящий)[21], то допустимо предположить его калькированный перевод во фразе Мемнона (как мы помним, хорошо знавшего вифинскую историю II, возможно, имевшего доступ к собственно вифинским источникам): Ζιποίτης, λαμπρὸς - (sic! - О. Г.) ἐν πολέμοις - F. 12, 5).
9
Трудно согласиться с А. Фолом, полагающим, что власть вифинских правителей обосновывалась воспринятыми у Ахеменидов идеями о праве завоевания (Fol A. Paralleles thraco–bithyniens… P. 181), что опять–таки подразумевает примат индивидуального начала в институализации монархического правления (см., например, о «праве копья», легитимирующем власть эллинистических царей: Mehl A. «Δορίκτητος χώρα». Kritische Bemerkungen zum «Speererwerb» in Politik und Volkerrecht der hellenistischen Epoche // AncSoc. Vol. 11-12. 1981. S. 173-212). Необходимо, однако, учитывать, что переселение вифинов в северо–западную Малую Азию произошло в достаточно отдаленное время, и потому в эпоху эллинизма (и даже много ранее) территории их расселения считались исконными вифинскими землями.
10
Территория Вифинии должна была входить в зону расселения или, но крайней мере, политического влияния известных еще Гомеру фригийцсв, обитавших на берегах Сангария (Немировский А. А. Античная традиция… С. 3—4).
11
Здесь, вероятно, имеет место ошибка в рукописной традиции (Vitucci G. Il regno di Bitinia. P. 12—13. Note 3), причем восстановить первоначальный смысл данного пассажа не удается даже приблизительно.
13
Berve H. Das Alexanderreich auf der prosopographischen Grundlage. Munchen, 1926. Bd. II. S. 168.
15
Detschew D. Die Thrakische Sprachreste. S. 145; Duridanov I. Die thrakischen Personennamen… S. 39.
16
Duridanov Ι. Die thrakischen Personennamen… S. 38; Ceorgiev V. La formation et l’ethymologie… P. 28.
17
Ceorgiev V. La formation et l’ethymologie… P. 28. Может быть, его следует связывать с именем вифинского женского божества «процветания, счастья и удачи» Bas (Witczak K. T. Two Bithynian Deities… P. 267—268).
18
Новый пример обнаружения этого имени в Синопе: The Inscriptions of Sinope. Part I. Inscriptions / IK. Bd. 64. Ed. by D. H. French. Bonn, 2004. № 1: Βᾶ Ἔποντος (V—IV вв.). Другие случаи: Zgusta L. Kleinasiatischen Personennamen. § 131—3 (женское ЛИ из восточной Фригии, Ликаонии, Исаврии); § 131—3 (мужское ЛИ из фригийско–ликаонского пограничья, Ликаонии, Памфилии, Киликии).
19
Ceorgiev V. La formation et l’ethymologie… P. 29; Duridanov I. Die thrakischen Personennamen… S. 40—41.
20
Bannert H. Ein iibersehener thrakischer Personenname // Die Sprache. lid. 22. 1976 — non vidi; cp. c ЛИ Σιβοίτης (IG. IV 154; Launey M. Recherches… T. 2. P. 1211): исходя из общих соображений, маловероятно появление вифинца в гарнизоне Атталидов на Эгине — постоянных противников вифинских монархов, так что этого Сибойта логичнее считать фракийцем, которых в армии Пергама было очень много.