Швеция была естественным образом отделена от Норвегии на западе горными хребтами. Около 60 % территории страны, расположенной за полярным кругом в высоких широтах, сегодня носит название Норрланд (буквально «Северная земля») и находится в зоне тайги, простирающейся далеко на восток, до равнин Сибири. Пейзаж здесь характеризуют гряды холмов, покрытых обширными хвойными лесами, из-за которых в эпоху викингов этот регион оставался практически непроходимым. Поэтому в Северной Швеции аграрные поселения были в основном сосредоточены вдоль берегов рек, пересекавших широкие долины и устремлявшихся на восток к морю. Во многом похожий уклад жизни наблюдался и в окрестностях норвежских фьордов.
В центральных и южных регионах Швеции хвойные леса редели и соединялись с лиственными, создавая более открытую лесную среду, местами напоминающую о континентальной Европе. Плодородные равнины с глинистыми почвами, устилающими гранитную материковую породу, образовали сельскохозяйственное сердце страны, усеянное озерами, возникшими, опять же, вследствие оледенения. Оставленные льдом гравийные гряды сформировали естественные пути сообщения вдоль судоходных водных путей. Климат здесь отличался ярко выраженной сезонностью и заметными годовыми колебаниями. На исходе эпохи викингов, во времена средневекового климатического оптимума, человек, живущий в Центральной Швеции, мог в течение одного года испытать на себе перепады температуры в диапазоне 50–60 °C, от снежной зимы до раскаленного жаркого лета.
Ландшафт Дании заметно отличается от ландшафта ее северных соседей и почти целиком состоит из низинных сельскохозяйственных равнин с легкой, но жирной почвой и большим количеством озер, топей и болот. В эпоху викингов большая часть холмистой местности региона была покрыта лиственными лесами, и тем не менее он оставался ведущим производителем в скандинавской аграрной экономике. Несмотря на разницу в масштабах и топографии, в Дании существовало такое же обширное мореходное сообщество, как в Норвегии, и в стране не было мест, удаленных от моря более чем на 45 километров. Фьорды глубоко врезаются в сушу, особенно на севере, хотя здесь они обрамлены не скалами, а невысокими холмами. В Дании не было крупной дичи, как у северных соседей, однако она сочетала морские ресурсы с обширным производством зерновых, что стало возможным благодаря плодородным почвам равнин.
Согласно оценкам, в период Великого переселения народов в V и VI веках в прибрежных районах и внутренних сельскохозяйственных центрах Скандинавии возникло от 40 до 50 политических единиц. Их следы можно обнаружить в археологических находках, соотнести (до определенной степени) с довольно смутными упоминаниями в более поздних письменных источниках и связать с географическими регионами, границы которых в основном определялись особенностями рельефа.
Трудно понять, как назывались эти крошечные центры власти. Первый собственный этноним (название народа), известный нам в Норвегии, относится непосредственно к эпохе викингов, более того, происходит из самого раннего сохранившегося описания Скандинавии со слов одного из ее жителей. Он содержится в примечательном английском документе, зафиксировавшем уже упоминавшийся в прологе разговор между Альфредом Великим, королем Уэссекса, и гостем, прибывшим к его двору в 880-х годах. В документе этот человек назван Ohthere, но на родном языке его, скорее всего, звали Оттар, и, по-видимому, он был родом откуда-то с Лофотенских островов в арктической Норвегии. По словам английского писца, увековечившего эту встречу, Оттар называл свою страну Norðveg, что на древнескандинавском языке звучало примерно так же и имело то же значение: «Северный путь». Это был в буквальном смысле проход, которым следовали на север, — очевидно, имелся в виду морской маршрут вдоль побережья Норвегии. Жившие там люди, соотечественники Оттара, назывались «люди севера», и точно такой же смысл сохраняется в современных названиях «Норвегия» и «норвежцы». Вот слова Оттара, сохранившиеся в староанглийском тексте: