Ввиду того что первый том сочинения Ю. А. Кулаковского оказался первым томом первого в России обобщающего труда по византийской истории,[1465] появление работы Ю. А. Кулаковского не осталось не замеченным. Здесь представляется необходимым подробнее остановиться на имеющихся рецензиях.
Надо сказать, что рецензии на первую в истории русской науки общую историю Византии были заинтересованными и одновременно скептическими из-за большого количества отмечаемых рецензентами неточностей и недостатков.
Детальный разбор первого тома «Истории Византии» Ю. А. Кулаковского осуществлен А. А. Васильевым в рецензии на страницах «Журнала Министерства народного просвещения». (В данном случае использовано издание рецензии А. А. Васильева в виде отдельной брошюры.)[1466]
Претензии А. А. Васильева сводятся к трем типам замечаний. Первый — это недостаточная четкость оформления работы в мелочах: имеется в виду множество опечаток и неточностей в ссылках. Внимательный просмотр проводимых А. А. Васильевым примеров неточностей и опечаток показывает, что вызваны они не незнанием Ю. А. Кулаковского, а либо поспешностью, либо невнимательностью автора при подготовке работы к изданию. В данном издании учтены все неточности и опечатки, подмеченные А. А. Васильевым.
Второе замечание А. А. Васильева — это невнимание Ю. А. Кулаковского к общим проблемам, недопустимым в книге, рекомендуемой для студентов.
В последнем утверждении А. А. Васильев прав и не прав одновременно, ибо сам Ю. А. Кулаковский, как уже отмечалось, не рассматривал свое сочинение как университетский учебник. Что же касается проблем общего характера, то автор рецензии бесспорно прав, ставя в упрек Ю. А. Кулаковскому отсутствие вообще каких-либо рассуждений о проблеме начала византийской истории.[1467] Со своей стороны хотелось бы заметить парадоксальность ситуации, когда Ю. А. Кулаковский прав по существу,[1468] начиная изложение с 395 г., с момента окончательного разделения империи на Западную и Восточную, однако, конечно, разбор современных Ю. А. Кулаковскому точек зрения по данному вопросу был бы естественно желателен.
Второе замечание общего характера, приводимое А. А. Васильевым в конце своей рецензии,[1469] это отсутствие в труде Ю. А. Кулаковского определения разницы между эллинизмом и византинизмом. Судя по всему, употребляя такие термины, А. А. Васильев имел в виду греческую (античную) и византийскую культуру. Упрек этот справедлив в двух отношениях. Ю. А. Кулаковский говорит о византийской культуре очень немного и ничего не говорит о специфических чертах византийской культуры.
Третий тип упреков А. А. Васильева — это конкретные замечания и пожелания по тексту. Эти замечания рецензента воспринимаются неоднозначно, ибо не все они — если так можно сказать — по существу. Отметим здесь два из таких замечаний, ибо в большинстве своем они касаются мелких вопросов.
Так, дважды А. А. Васильев (с. 5 и 17 рецензии) подчеркивает, что изложение событий до 518 г.[1470] является как бы введением в историю собственно Византии. Видимо, это следует понимать как то, что, с точки зрения А. А. Васильева, история собственно Византии начинается с воцарения Юстина. Такой подход в дальнейшей истории науки поддержки не получил.
А. А. Васильеву непонятно пристрастие Ю. А. Кулаковского к личности Феодосия II, не самого выдающегося из императоров ранневизантийского времени. Видимо, дело в том, что здесь, как и при оценке императора Анастасия, сказались политические пристрастия самого Ю. А. Кулаковского (монархизм), перенесенные им из современной ему действительности. Правление любимых Ю. А. Кулаковским императоров было достаточно длительным[1471] и относительно мирным. Скорее всего, как раз поэтому Ю. А. Кулаковский и восхваляет императоров, оказавшихся способными в достаточно сложное время не только сохранять власть, но и поддерживать в обществе спокойствие, «жить заодно со своим народом, сердцем чувствовать долг государя», утверждать «монархическую идею на основе христианских воззрений и принципов».
1466
Небольшая рецензия на первый том Ю. А. Кулаковского написана также
1468
Сложность проблемы заключается в том, что какой-то твердой даты, однозначного хронологического рубежа между римской и византийской историей не было, и разделение империи на два государства является всего лишь наиболее удобной и условной точкой отсчета истории Византии.