Между тем Мебод, устроив царских жен в Сингаре, захватил город Селевкию и вошел в сношения с населением Антиохии, выстроенной Хосровом для уведенных в плен в 540 году антиохийцев неподалеку от Ктесифона. Антиохийцы выдали ему присланный Бахрамом гарнизон, и Мебод одних убил, других подверг членовредительным казням и отослал к Хосрову. В Антиохии и других городах этой местности жило много иудеев. Занимаясь торговлей и обладая большими капиталами, они оказали Бахраму поддержку деньгами. Расплата последовала от Мебода. Он разыскивал кредиторов Бахрама и предавал их казни.[1034] Бахрам уже вышел из Ктесифона и Мебод беспрепятственно занял столицу. Утвердив власть Хосрова, он выслал ему всю царскую обстановку.
Бахрам со своими войсками спешил на север, имея в виду отрезать армию, сопровождавшую Хосрова, от двигавшегося из Армении римского войска и армян под начальством Иоанна Мистакона.[1035] Это ему не удалось. Нарзес поддерживал сношения с Иоанном, и обе армии соединились раньше, чем подоспел Бахрам. Настал решительный момент, и противники на виду друг друга выстроились на битву. Но сильная позиция, которую занял Бахрам, защищала его от возможности нападения, и Нарзес не вступал в битву. Желая ускорить дело, Хосров послал персов на приступ; но они были отбиты и отступили с большими потерями. Как опытный полководец, Бахрам перешел в местности, неудобные для действий конницы, составлявшей главную силу римлян, и занял позиции поблизости от Гензака.[1036] Римские войска двинулись за ним, и здесь дана была большая битва. Лозунг римской армии, который приняли и персы, был в этот день — «Богородица Мария».[1037]
Битва была очень упорна и кровопролитна. Победа осталась за римлянами. Бахрам бежал на север, имея в виду пробраться к туркам. Он был с ними в сношениях, и в его войске был вспомогательный турецкий отряд. В числе пленных оказались после битвы и турки, обратившие на себя внимание тем, что на лбах у них было изображение креста. Хосров отослал их Маврикию.[1038]
Царская ставка Бахрама с его женами и всем царским снаряжением и драгоценным имуществом досталась победителям.[1039] Преследовать Бахрама был снаряжен Марин, дукс Халкиды, с 10 тысячами конницы, но ему не удалось его настигнуть. На следующий день после битвы армия продвинулась дальше на восток, так как трупный запах затруднял пребывание в тех местах. Хосров вступил в город Гензак и отпустил отсюда римское войско. Хотя римляне отвоевали трон Хосрову, но между случайными союзниками не было единодушия и взаимного доверия. Рассказывали, будто однажды был подсыпан яд в котлы мяса, варившегося в римском лагере. Нарзес обнаружил предательство, бросив кусок мяса собакам, которые тут же околели. Рассказ этот обошел всю империю и был известен и в Египте.[1040]
Хосров благодарил римлян за помощь, но денежная награда, которую он выдал, не была признана достаточной, и вожди, направляясь назад, оставили Хосрову запись, в которой просили его не забывать о той помощи, которая была ему оказана. Хотя Хосров после бегства Бахрама и разгрома его сторонников был признан законным царем во всех областях Персии, но он не чувствовал себя вполне безопасным и просил Маврикия прислать ему охрану. Маврикий отправил к нему тысячу воинов, которые составили его личную гвардию.
Утвердившись на троне отца, Хосров позаботился прежде всего о том, чтобы устранить тех представителей высшей знати, которые принимали участие в низвержении и убийстве его отца. Ему удалось путем каких-то воздействий побудить турок убить бежавшего к ним Бахрама. Остатки разбитой армии Бахрама нашли себе убежище в земле деламитов. Двое дядей Хосрова по матери, Биндой и Бистам, которым он был обязан возведением на царство, стали теперь для него подозрительными. Биндой оставался при дворе на высоком и приближенном к особе царя посту, а Бистам был вознагражден предоставлением ему в управление Хорасана, Гурджана и Табаристана. Персидские цари имели обычай переезжать ранней весной в Мидию. Во время этого путешествия Хосров нашел предлог разгневаться на Биндоя за нежелание исполнить его приказ и предал его жестокой смерти. Желая разделаться с Бистамом, он вызвал его к себе. Бистам был уже на пути, когда узнал о смерти Биндоя и злоумышлении на него Хосрова. Он вернулся назад, вступил в сношения с остатками армии Бахрама и искал себе союзников среди персидской знати. Скоро он собрал большое войско, провозгласил себя царем и женился на сестре Бахрама. В течение шести лет он удерживал свое положение, и монеты с его именем, на которых идет счет от 2 года до 6-го, определяют продолжительность того срока, в течение которого персидская держава была разделена на два царства. В 595 году началась война между Бистамом и Хосровом. Военное счастье оказалось на стороне последнего, а предательское убийство Бистама закончило дело. Так, персидская держава вновь объединилась.[1041]
1035
По сообщению Себеоса (стр. 38), в войсках, стоявших за Хосрова, было 15 тысяч отборного армянского войска под начальством Мушега. Бахрам пытался переманить армян на свою сторону, но не имел успеха.
1036
Битва произошла на реке Баларате, притоке Тигра. Помянутый у Феофилакта Гензак следует отличать от того Гензака, где было главное святилище огня.
1038
Ib. 5, 10, 15. Выяснилось следующее. — В местах их жительства была во время их детства чума. Находившийся среди них христианский проповедник спасал людей от смерти знамением креста, и матери, желая спасти своих детей от морового поветрия, знаменовали крестом своих младенцев.
1039
Себеос рассказывает, что римские солдаты разграбили большую часть сокровищ — стр. 44; 43.