В тот самый год, когда восстали на защиту своей религиозной свободы самаритяне, было возбуждено в столице обвинение многих лиц из высшей служебной знати в принадлежности к язычеству. Между ними были квестор Фома, патриций Фока, бывший префект Асклепиодот, бывший референдарий Македоний и многие другие. Все обвиняемые были подвергнуты конфискации имущества и, по-видимому, покончили сами с собою.[134] Тогда же было обращено внимание на духовный центр язычества, каким являлся афинский университет.[135] Объявив в своем указе запрет всем исповедующим «безумие язычества» обучать кого-либо каким-нибудь наукам, Юстиниан закрыл эту старую школу высших знаний. Умолкла эллинская мудрость, конфисковано было накопившееся в течение долгих веков имущество, и последние представители кафедр в числе семи человек решили искать себе места деятельности на чужбине. То были люди, происходившие из восточных областей империи: Далмаций — из Сирии, Евнапий — из Фригии, Присциан — из Лидии, Гермия и Диоген — из Финикии, Исидор — из Газы. Решение афинских профессоров искать почвы для своей деятельности в Персии было вызвано тем, что царевич Хосров имел репутацию глубокого знатока Платона. Хосров не оправдал надежд философов, и вскоре они пожелали вернуться на родину. В текст мирного договора между империей и Персией в 532 году была включена статья о разрешении философам вернуться в империю.[136] С язычеством Юстиниану пришлось ведаться и после 529 года.
Год консульства Юстиниана отмечен в придунайских областях нашествием гуннов, которые перешли через Дунай в большой массе под предводительством двух ханов. Состоявший тогда магистром армии во Фракии Бадуарий выступил против них вместе с начальником гарнизонов Скифии, Юстином. Но битва была неудачна, и Юстин пал в бою. На помощь военным силам Фракии явился со своими войсками магистр армии Иллирика, гунн Акум, недавно принявший крещение и имевший своим восприемником императора. С ним соединился дукс Мезии Констанциол и Годила, вероятно, тот самый кампидуктор, который возлагал шейную цепь на голову Юстина. Совокупными усилиями им удалось разбить гуннов, и в этой битве нашли смерть оба хана. Награбленная гуннами добыча была отнята. Римские вожди считали дело оконченным и в полной беспечности возвращались на свои стоянки. Их подстерегла другая орда гуннов и напала на них врасплох. Во время бегства все три вождя были изловлены на аркан. Годила перерезал веревку и ушел; Констанциол и Акум попали в плен. Первого гунны выдали за 10 тысяч солидов, а Акума увели на родину как изменника.[137] Слабость охраны дунайской границы побудила Юстиниана деятельно приняться за отстройку и усиление старых крепостей, служивших убежищем населению во время нашествий. На следующий год явился в придунайские местности бывший враг империи, Мунд,[138] создавший некогда в запустевших землях северного Иллирика разбойничье царство, которое Теодорих принял под свою охрану. По смерти Теодориха Мунд вступил в сношения с византийским двором, был принят на службу и назначен магистром армии в Иллирике.[139] Большой опыт в военном деле и личная храбрость Мунда сказались в смелых выступлениях против вторгавшихся в пределы империи гуннов и славян, которые совершали в те области свои грабительские набеги и, не встречая отпора, безлюдили окраинные местности.
С самого начала своего правления Юстиниан проявил заботу о поднятии благосостояния своей родины, провинции Дардании, в пределах которой лежал город Бедериана. Старое незначительное укрепление, в округе которого находилась деревня, где он родился, было превращено в цветущий город. Он украсил его общественными зданиями, дал ему имя Первой Юстинианы и хотел сделать его административным и церковным центром северного диоцеза Иллирика. Он отстроил также стены другой старой крепости в тех местах, носившей имя Ульпианы, и переименовал ее во Вторую Юстиниану. Тогда же удостоились внимания императора и другие города Дардании и Дакии.[140] Так как префектура Иллирик входила в церковную юрисдикцию римского папы, то в течение долгих лет шли сношения с римским престолом о соизволении папы на изменение старых церковно-административных отношений в тех областях, и желание Юстиниана сделать кафедру епископа Юстинианы митрополией для соседних провинций встречало возражения и противодействие. Не уладив окончательно дела с папой, Юстиниан издал в 535 году эдикт, которым предоставлял права митрополита епископу Первой Юстинианы.[141] В круг его церковной власти были отведены провинции: Вторая Македония, Дардания, Превалитана, обе Дакии, Средиземная и Прибрежная, Первая Мезия и Вторая Паннония — с частным обозначением: quae in Bacensi est civitate. Так как этим распоряжением умалялась территория митрополии Фессалоникийской, то римский престол долго не давал согласия, и только уже в 538 году папа Вигилий утвердил, в угоду тщеславному желанию императора возвеличить свою родину, его распоряжение 535 года, и епископ Первой Юстинианы стал митрополитом по праву. Провинция Вторая Паннония, давно уже вышедшая из-под власти императора, помянута в указе как входящая в состав империи. Под civitas Bacensis следует признать старый город Бассиану, округ которого лежал между Сингидоном и Сирмием.[142] Восстановление власти над этим уголком старой провинции было, очевидно, результатом военных предприятий храброго Мунда. В том же указе император с гордостью отмечает восстановление своей власти на левом берегу Дуная в двух пунктах: Репидава и Литтерата.[143] По всей вероятности, сообщенные Прокопием в сочинении «О постройках» без указания хронологии заботы Юстиниана об укреплении дунайской границы относятся к тому времени, когда Мунд действовал в Иллирике, а во Фракии был магистром армии храбрый и предприимчивый Хильбудий. Совместными усилиями они отражали напор варваров с севера и закладкой новых укреплений и отстройкой старых старались обеспечить давно оскудевшее земледельческое население в придунайских областях.
138
Называю Мундом то самое лицо, которому в первом томе давал имя Мундон. Mundo — его называет комит Марцеллин в своей хронике, во всех же греческих источниках он зовется Μοῦνδος. Так как Марцеллин мог иметь с ним и личное знакомство, то это побудило меня принять сначала его форму имени этого человека.
139
142
В географическом обзоре империи, принадлежащем времени Юстиниана, Synecdemus Иерокла, числится провинция Паннония с обозначением, что ее правитель носит титул презида (ήγεμών) и имеет два города: Сирмий и Бассиану — изд. Burckhardt’a vv. 651,7—9. — Но Сирмий не принадлежал империи при Юстиниане.