Возвращаясь после этих общих разъяснений к эпизоду 405 года и в частности к вопросу о принятии на службу империи остатков полчищ Радагайса, приходится признать, что, по их положению оставшихся без главы и покинувших свою родину людей, их отношения к империи естественнее всего могли быть установлены по третьей или четвертой из указанных выше форм. Зосим называет дело Стилихона словом — προσηταιρίσατο. Если употребление здесь этого слова не случайно, то можно прийти к мысли, что оптиматы вошли в состав личной дружины Стилихона. По тогдашнему положению Стилихона — фактического главы государства — включение в его личную дружину было равносильно принятию в состав имперской армии. Но с другой стороны нельзя не прибавить, что от начала V века у нас нет свидетельств о существовании столь значительных личных дружин, как во времена Юстиниана, когда дорифоры и ипасписты Велизария составляли дружину в семь тысяч человек. Да и само положение Стилихона устраняло всякую надобность для него заботы о создании себе личной дружины, когда он располагал средствами и силами всей западной половины империи. Вероятнее поэтому будет признать, что оптиматы Радагайса остались в империи как deditìcii. Весьма возможно, что и в самом тексте упомянутого выше указа от 406 года под названными там deditìcii следует понимать не кого другого, как именно оптиматов, принятых незадолго до того на римскую службу. В указе они названы наряду с федератами, как совершенно однородная группа живущих в пределах империи варваров. В позднейших свидетельствах, как в законодательных актах, так и у писателей, термин deditìcii в применении к германцам, поселившимся в пределах империи, более не встречается. Единство национальности и однородность положения естественно могли повести к тому, что исчезла и сама память о весьма существенном различии между племенными группами, служившими империи в силу договора и принятыми ею в качестве сдавшихся на милость победителя с возложением той же службы.
Олимпиодор в своем сообщении определяет общее количество готов, принятых на службу империи Стилихоном, в 12 тысяч человек. Так как нашествие Радагайса, по всем свидетельствам об этом событии, имело характер не грабительского набега, а народного переселения, то эта цифра не представляет сама по себе ничего невероятного. Но весьма странно наименование варваров, принятых Стилихоном на службу, главарями готов — κεϕαλαιωται τών Γότϑων, слово, которым Олимпиодор передает их латинское название optimates.
В языке того времени слово optimates применялось нередко для обозначения знатных лиц и знати у варваров. Так, например, Орозий называет этим словом галльскую знать времен Цезаря (VI, 7, 4), для обозначения которых сам Цезарь в свое время пользовался словом principes. Аммиан Марцеллин употребляет слово optimates в применении к германцам (XXXI, 3, 5), но лишь в отношении нескольких лиц. Между тем остатки готов Радагайса во всем количестве 12 тысяч именуются оптиматами. Этой загадки мы не умеем разрешить. Затруднительным представляется и следующий вопрос: где была отведена территория оптиматам для постоянного их поселения? В 405 году Стилихон стоял во главе западной половины империи: армия, с которой он разбил полчища Радагайса, была расквартирована в северной Италии, и центром ее расположения был город Тицин (ныне Павия), как сохранил о том сведение Зосим.[921] Очевидно, места для поселения оптиматов Стилихон мог отвести только в западной половине империи, в пределах своей власти. Но никаких следов существования оптиматов на западе нет в наших источниках, и такой богатый сведениями о составе военных сил империи памятник, как Notitia dignitatum utriusque imperii, в котором названо столько постоянных частей имперской армии, составленных из варваров разных национальностей, не дает никаких указаний на то, под каким термином можно бы отгадать оптиматов Радагайса. Проще всего было бы предположить, что они не удержались в своей особенности и растворились в огромной массе германцев, служивших под знаменами римского императора.[922] Но один источник конца VI века ставит дело иначе. Имеем в виду «Стратегикон» Маврикия.[923]
Армия, находящаяся под командой военачальников, в поучение которым составлен «Стратегикон» этим одноименным современником императора Маврикия (582-602), очень далека от той, какую имела империя в цветущую пору своего могущества, но она не похожа также и на армии, которые прославили победами имя Юстиниана. Она имеет характер ополчения, которое собирается по мере надобности и по приказу правительства в определенном месте и получает свою организацию, а также и выправку от главнокомандующего. Люди, обязанные военной службой, получают денежное довольствие из казны, которое называется χρυσικη ρόγα.[924] Они являются для похода с конем и оружием. Во время уплаты жалованья подлежащие чины должны иметь наблюдение за наличностью и исправностью боевого снаряжения людей.
921
922
Возможно было бы предположить, что, будучи лично связаны со Стилихоном, оптиматы оказались в числе тех варваров, которые оставались верны Стилихону и после его смерти соединились с Аларихом. Рассказ об этих событиях см. у
923
Свидетельства этого богатого разного рода данными источника далеко не в достаточной степени введены в общий оборот, быть может отчасти потому, что единственное издание