Выбрать главу

Противоречивость общественных отношений поздней Византии, слабость ростков предкапиталистических отношений и острая идейная борьба в империи, завершившаяся победой мистических течений, как известно, привели к тому, что возникшее там новое направление в художественном творчестве, в известной мере родственное раннеитальянскому Ренессансу, не получило своего завершения. Правда, в палеологовском искусстве XIII–XIV вв. явственно выступают некоторые гуманистические черты: вырабатывается более живописный стиль, усиливается динамизм, жестикуляция фигур становится более порывистой, экспрессивной, одеяния развеваются, повороты людей делаются свободнее, ракурсы смелее. Одновременно усложняется иконография, отдельные изображения приближаются к жанровым сценам, носящим интимный, порой сентиментальный характер; образы людей сливаются с фантастическим пейзажем, мельчают, теряют свою былую монументальность и неподвижность, колористическая гамма делается мягче, светлее. И тем не менее искусство Византии как бы остановилось на пороге Ренессанса, так и не перейдя заветной черты, отделявшей средневековое спиритуалистическое художественное творчество от полнокровного, чувственного реалистического искусства Возрождения.

Действительно, поздневизантийское искусство остается далеким от реализма, оно сохраняет верность спиритуалистическим традициям, полно ретроспективизма, человеческие фигуры так и не обретают объема и телесности, красочные плоскости так и не сменяются светотеневой моделировкой, а фантастические декорации фона не вытесняются интерьером. Более того, как известно, в последние десятилетия существования Византийской империи в искусстве, как и во всей идеологической жизни, вновь полностью побеждают реакционно-мистические начала, в живописи сухость, линейная графичность берет верх над сочностью и красочностью некоторых лучших творений палеологовского Ренессанса, динамическая экспрессивность вновь сменяется торжественной неподвижностью. Блестящий взлет палеологовского Возрождения оказался кратковременным, и расцветший на почве Мистры и в Кахриэ-Джами хрупкий цветок предренессансного искусства быстро увял под холодным дыханием аскетических идей исихазма и канонизированного эстетства господствующей церкви. Византийское искусство накануне гибели империи как бы окончательно застыло в своем уже померкнувшем величии.

Вместе с тем необычайная устойчивость византийского стиля в какой-то мере обеспечила его широкое проникновение и длительное воздействие на соседние с Византийской империей страны и народы. Внутри Византийского государства универсальный характер столичного искусства привел к известной ассимиляции национальных художественных школ коптов, сирийцев, армян, грузин, сербов, болгар, латинян, хотя одновременно само византийское искусство, в свою очередь, подвергалось обратному воздействию местных художественных форм, их эстетики, их особого восприятия мира, техники художественного творчества.

За пределами Византийской империи наблюдается картина широкой экспансии византийского искусства. Многие соседние с Византией народы испытали на себе чарующую магию глубоко одухотворенного и идейно целеустремленного искусства Константинополя. Константинополь долгое время сохранял славу законодателя художественных мод, провозвестника изысканного вкуса. Недаром сюда стекались учиться талантливые художники из феодальных замков солнечной Сицилии, из горных монастырей Кавказа и Балкан, со снежных равнин Древней Руси. Все они мечтали познать тайны творчества византийских художников, мозаичистов, архитекторов, ювелиров, усвоить благородство форм и изысканность колорита византийского искусства. Недаром самые влиятельные феодальные владетели Европы стремились заполучить из Константинополя к своим дворам греческих мастеров для постройки у себя дворцов и храмов,

В успехе экспансии византийского искусства немалую роль играла его социальная и идейная направленность. Придворная знать и высшее духовенство феодального общества Южной Италии и Сицилии, Рима и Венеции, побережья Адриатики и монастырей Сербии и Болгарии, горных княжеств Грузии и Армении, далеких городов Руси — Киева, Владимира, Новгорода, Москвы — охотно воспринимали аристократическое по своему духу, близкое их собственным социальным запросам и религиозно-эстетическим идеалам искусство Византии. Проникновение влияния византийского искусства, как и всей византийской цивилизации в целом, происходило наиболее интенсивно именно в родственной Константинополю социальной среде, именно в тех странах, где общественное развитие шло аналогичными с Византией путями.