Это необычное положение дел было обусловлено тем, что некогда гонимые официальными властями Византии несториане устремились на Восток, в земли, где еще не восторжествовал ислам. Монголы и подчиненные им тюркские народы, все еще пребывавшие в язычестве, оказались чрезвычайно податливыми влиянию несторианских миссионеров. Как выяснилось при общении с послами, среди татарской знати было много христиан, в становищах отстроены храмы, звонили колокола, стояли кресты. Причем среди татар оказались не только несториане, но и ортодоксальные христиане, число которых быстро пополнялось за счет захваченных русских пленных, перешедших на татарскую службу.
Принадлежность к христианству становилась фактором, решающим самые сложные политические вопросы. В частности, король Киликийской Армении Хетум I (1226–1270) направил в том же 1248 г. к хану послом своего брата, заключил союзный договор и был освобожден от всех податей и дани. В скором времени союзниками татар стали христиане Ближнего Востока, ассирийцы и греки, видевшие в них своих освободителей, а также князь Антиохии Боэмунд VI (1251–1275)[211].
Между Римским престолом и татарами также завязалась активная переписка. Папского посла Татарский хан спросил, кто является властителем Западного мира, и получил ответ: Римский епископ и император. Разумеется, с точки зрения татарина, второй был явно лишним. Поэтому он отправил апостолику обратное письмо, в котором величал себя «крепостью Божьей», «повелителем всех людей», а папе оставил титул «великий». Он подтвердил свое желание заключить мирный договор с Западом при условии, что папа и король прибудут к нему в ставку. Помимо прочего, это подразумевало закамуфлированную просьбу о принятии татар под папский омофор[212].
Чтобы не пасть под татарскими ударами, в 1253 г. Трапезундский император Мануил I Великий Комнин (1238–1263) обратился к Французскому королю с предложением сочетать их детей браком для организации военного союза.
Замечательно, что в 1253 г. хан Хулагу организует так называемый «Желтый Крестовый поход», направленный против исмаилитов-низаритов (или ассасинов) и Багдада. Он завершился полной победой татар, подчинивших себе ассасинов и взявших в 1258 г. Багдад, халиф которого аль-Мустасим (1213–1258) самонадеянно отказался подчиниться татарам. Город был разрушен, население умерщвлено и пленено, включая самого халифа, и только христиане вместе с евреями не претерпели никаких лишений. А в сентябре 1259 г. хан Хулагу опустошит Сирию. В ходе войны местные христиане примкнут к татарам и вместе с ними начнут громить мусульман[213].
В этом же году три сына погибшего Иконийского султана Кей-Хосрова II Кылыч Аслан IV, Кей-Кубад II и Кей-Кавус II явятся к хану Хулагу и получат от него ханские ярлыки на правление уделами.
Если бы Французский король отдавал себе отчет о грядущих перспективах, он не стал бы легкомысленно относиться к предложению Хулагу. К сожалению, король не видел будущего у этого союза, ответил неопределенно и всего лишь направил к Великому хану обратное посольство, подарив тому чаши, литургические украшения и шатер в виде часовни, изготовленный из тонкой ткани. Два года длилось путешествие французов в Татарию, но прием, оказанный им, не устроил их, и они вернулись обратно без результата. Все это привело к тому, что вскоре Египетский султан Бейбарс, аккумулировав все силы мусульманского мира, сумеет не только отбить татарское нашествие, но и захватит последние остатки христианских владений в Сирии и Палестине. Ислам был спасен, а возможность христианизации татар прошла мимо[214].
211