Следующая фраза, сказанная епископом города Констанции на Кипре Константином, встретила общее одобрение: «Приемлю и лобызаю с глубоким почитанием святые иконы, но что касается поклонения в смысле служения, то я воздаю его исключительно Святой Троице». Впоследствии именно эта фраза, неверно переведенная латинянами и положенная на стол Карлу Великому, дала повод Франкфуртскому Собору 794 г. неверно истолковать определение VII Вселенского Собора. Франки поняли с точностью до наоборот, будто Никейский Собор 787 г. приписывал поклоняться иконам в качестве служения, как Богу, — об этом мы будем говорить ниже.
Затем последовали анафематизмы иконоборцам и славословия императорам. «Многая лета императорам! Константину и матери его Ирине многая лета! Победоносным императорам многая лета! Новому Константину и новой Елене вечная память!» И наоборот: «Ересеначальникам Иоанну Никомидийскому и Константину Наколийскому анафема! Лжеименному епископу Эфесскому Феодосию анафема! Сисиннию, прозванному Пастиллою, анафема! Василию, носящему гнусное прозвище «Трикаккав», анафема! Анастасию, Константину и Никите, преемственно председательствовавшим на Константинопольской кафедре, анафема!»[213]
Другие решения Отцов Собора также не лишены исторического значения. Так, в частности, на 7-м заседании (13 октября 787 г.) Собор привел Никео-Цареградский Символ Веры — конечно, без Filioque — важнейший исторический факт, также свидетельствующий не в пользу позднейших римских догматов об исхождении Святого Духа не только от Отца, но и от Сына. В окончании Собор принял 22 канона, в основном касающихся правил монашеской жизни.
После завершения всех обсуждений Отцы откликнулись на приказ императрицы прибыть в Константинополь, где состоялось последнее заседание Вселенского Собора. Это случилось 23 октября 787 г. в Мангаврском дворце столицы. На заседании в присутствии императоров, высших государственных сановников и виднейших военачальников под одобрительные выкрики присутствующих лиц были зачитаны соборные определения.
Затем св. Тарасий поднес царям книгу, в которой были изложены все соборные деяния и определения, и просил утвердить их своими подписями. Святая Ирина и Константин VI подписались первыми, затем легаты, столичный патриарх и епископы. Получив щедрые дары от царицы, епископы разъехались по своим епархиям. Так завершилось последнее вселенское собрание Кафолической Церкви, но об этом еще никто не знал и не догадывался.
Глава 3. Карл Великий — император Западной Римской империи
Пока на Востоке развивались эти волнительные события, на Западе решался вопрос: кто будет править Италией? После смерти Пипина властителем франков стал замечательный человек своего времени, его сын Карл Великий (Charlemagne по-французски и Karl der Grosse по-немецки). Этот великий муж, проживший долгую и содержательную жизнь, является той фигурой, руками которой творится история целых народов и эпох. Он обладал величественным обликом и большой физической силой. До самой старости Карл не оставлял физические упражнения и особенно любил плавание и охоту.
Король был трезвенником и ненавидел пьянство. Воздержанный и скромный, неприхотливый в еде и питье, он был красноречив и умел очень доходчиво и просто объяснить дело собеседнику. На обед ему обычно подавали четыре блюда, не считая мясного жаркого, до которого Карл, как истый охотник, был весьма охоч. Король созывал пиры крайне редко и исключительно по большим праздникам. Хотя в таких случаях старался поразить всех гостеприимством и собирал множество людей на свою трапезу[214].
Высокого роста (около 190 см), с красивыми большими и живыми глазами, привлекательный и веселый, он очень нравился женщинам. Впрочем, как и они ему. Из всех недостатков современники выделяли склонность Карла к блуду и прелюбодеянию. У него было 5 жен и множество наложниц; после смерти последней жены, уже глубоким стариком, Карл имел 3 или 4 наложницы. Рассказывают, что даже своих дочерей он заставлял вести не вполне целомудренную жизнь и поощрял их распущенное поведение в надежде, что никто не возьмет их замуж и как следствие не появятся новые претенденты на королевский престол. Правда, он дал им блестящее образование. Сохранился даже древний апокриф 824 г., будто одному из монахов было видение о страшных муках, претерпеваемых Карлом Великим после кончины за пристрастие к слабому полу[215].