— И что это значит?!
Памела сглотнула ком в горле.
— Это значит, что Лайена вызвали на Совет Охраняющих, — хрипло выдавила она.
Защитница возмущенно и гордо вскинула голову.
— И вообще! Ты ничего не объяснил, ничего не рассказал и вот так сразу!..Нет!
— Фил, — Коннор, не сводя с нее глаз, выговорил это имя так нежно, что у той разом пересохло в горле. — Фил, родная…Я бы не стал говорить об этом, если бы не события последних дней.
— Но ведь все закончилось! — упрямо тряхнула головой Защитница. — Вы вернулись — и слава богу!
Коннор устало вздохнул и опустил голову.
— Это может начаться снова. В любой момент.
— Как это? — Филлис недоверчиво фыркнула.
Экс-Повелитель, не поднимая головы, опять прошелся по комнате. Он молчал, и Филлис напряженно ждала продолжения. Наконец, Коннор остановился, а затем подошел к ней так близко, что Защитница невольно положила руки ему на плечи.
— Битва добра и зла бесконечна, Филлис. Такова жизнь. — Коннор смотрел на нее серьезно и пристально, как никогда.. — Пойми, ни Охраняющим, ни миру старой магии не нужна победа. Только борьба! Высшие силы ни с той, ни с другой стороны не захотят нарушать равновесие. Они будут удерживать его любым путем. Даже ценой…чьей-то жизни. Я понял это, когда закрутилась вся эта карусель с Повелителем, с разбуженной Оро…
Коннор опустил руки Филлис и возбужденно прошелся по комнате. Теперь он говорил уже не столько Зачарованной, сколько самому себе.
— Я не хочу в этом участвовать. Сколько я помню себя, я выполнял чужие приказы. Да, я мог отстоять свою самостоятельность и те, кто вставал у меня на дороге, дорого поплатились за это. Но, как ни верти, я был наемником. Разве что… — Коннор криво усмехнулся, — когда был Повелителем зла…
Он остановился у окна, повернувшись спиной к Фил, и продолжал.
— Я перешел на сторону добра, прошел посвящение старой магии. Мне казалось, что теперь я заслужил доверие. Но все оказалось не так, как я думал.
Коннор медленно покачал головой, а затем резко повернулся. Зачарованная потрясенно молчала.
— Даже Узнавший Суть Вещей не может быть до конца честным со мной.
Подойдя к Филлис, он взял ее за плечи и легонько тряхнул.
— Понимаешь? Они использовали меня, как пешку! Меня — Мастера старой магии! У них были свои планы, и мне в них отводилась роль статиста.
Фил судорожно вздохнула, глядя в его потемневшие от гнева глаза.
— Что будет в следующий раз? Кого они будут использовать, чтобы заставить меня быть послушным исполнителем их воли? Тебя? Кона?
Коннор не замечал, что с каждой фразой все сильнее сжимает хрупкие плечи возлюбленной. А Филлис широко раскрытыми глазами со страхом смотрела на него и видела сдерживаемую ярость бывшего Повелителя и понимала, какая сила сейчас клокочет в нем.
— Коннор, — чуть слышно произнесла она, — мне больно…
Опомнившись, он прижал Филлис к себе и прошептал:
— Прости…Прости, дорогая…
Коннор прижался лицом к ее волосам, закрыл глаза. Несколько минут он стоял, обняв любимую, вдыхая тонкий аромат духов, знакомый запах родного женского тела. Ярость его постепенно утихала. Фил, почувствовав это, осторожно высвободилась из объятий Коннора. Она потянула его за руку и, присев на кровать, посадила его рядом.
— Хорошо…Я понимаю тебя. Но объясни все же, куда мы должны уехать?
Филлис говорила мягко, но настойчиво.
— Если все так…сложно, то разве мы сможем скрыться от этих…высших сил?
Коннор опять вздохнул.
— Есть в старой магии орден Отшельников, — помолчав, начал он. — Они живут по своему Уставу, не подчиняются никому. У них свои задачи. Конечно, те, которые служат добру, — торопливо добавил бывший Повелитель, почувствовав, как напряглась Филлис. — Но они сами решают, когда им вмешиваться, а когда нет. И каждый из них сам принимает решение, в чем участвовать, а от чего воздержаться.
Коннор непривычно волновался и даже не скрывал этого. Филлис пристально вглядывалась в его хмурое лицо.
— Воины-одиночки?
Бывший Повелитель кивнул.
— Что-то вроде того. Отшельники выходят на… — Коннор вовремя удержал готовое сорваться с языка слово «бой» — на задание, когда находят это удобным и возможным. Они сами строят свою стратегию. Единственное правило — они не должны пересекаться с другими Отшельниками или магами.
— А если им грозит опасность? Ну… — увидев вопросительный взгляд Коннора, Фил пояснила: — Если они…ну…в опасности? Если один не справится?
— Как это — не справится? — брови Коннора поднялись.
— Ну… — Филлис неопределенно пошевелила пальцами в воздухе. — Противник окажется сильнее?
Бывший Повелитель уставился на Защитницу, явно не понимая, о чем она говорит.
— Фил, Отшельник не может не справиться. Он сам выбирает цель, сам разрабатывает тактику…Как он может не справиться?
— Ну…мало ли…Может, враг окажется сильнее, чем он думал, — гнула свое Филлис.
Коннор рассмеялся.
— Прости, дорогая, тогда это — не Отшельник.
«А покойник, — мысленно добавил он. — Или — звездная пыль, в которую его разнесет чужая сила.» Но вслух, разумеется, об этом говорить не стоило.
Филлис помолчала. Потом она робко взглянула на Коннора.
— И ты…ты хочешь стать Отшельником?
Тот кивнул. Защитница вздохнула.
— А мы? Мы с Коном? Почему мы должны уехать?
Коннор опустил глаза, а потом взял руки Филлис в свои.
— Понимаешь, родная…Отшельники живут в своих отдельных селениях. Каждый в своем. Но неподалеку друг от друга. Они обладают даром телепатии, и могут обмениваться мыслями, не встречаясь. Только расстояние, которое захватывает телепатическое поле слишком мало. Я не могу остаться здесь, если пройду испытание. А без вас… — он поцеловал маленькие ладошки, — без вас я не могу…
Филлис закусила губу и замолчала. Она молчала так долго, что Коннор сначала обеспокоено заглянул ей в лицо, а потом нахмурился. Неужели он плохо объяснил? Или она не захотела понять его?
— А как же сестры? — тихонько спросила, наконец Филлис. — И Единая Сила?
— Фил, — Коннор нежно провел рукой по щеке женщины, — много поколений Харрисонов сражались со злом. Милые, прекрасные и отважные женщины погибали, как воины. Вы много добились, спасли, наверное, тысячи невинных…Но, — он покачал головой, — поверь мне, высшие силы не позволят добру восторжествовать. А сражаться — мужское дело. А не женское.
— Но Коннор, — попыталась возразить Филлис, — это же наше предназначение…
Он покачал головой.
— Вы давно выполнили его, дорогая. И заплатили слишком дорогую цену. Ваша мать, Прю…Я не хочу, чтобы следующим был кто-то из вас. Или дети.
— Но ты же хочешь, чтобы Кон учился в монастыре, — сухо напомнила Фил, поджав губы.
— Нет. Я просто спрашивал, что ему понравилось. У нашего сына неограниченные способности, дорогая. Отшельники умеют учить не хуже, чем в монастыре.
Коннор опять вздохнул.
— Но дело даже не в этом.
Он поднялся и опять подошел к окну. Потом повернулся к Филлис.
— Я не хочу больше бояться за вас. И не могу оставаться заложником старой магии. Но решать — тебе.
Филлис опустила голову. Она сидела на своей кровати в своей комнате и должна была решиться покинуть тот мир, в котором появилась, выросла и жила. Даже если Коннор прав, как она будет жить там? И где — там? Он даже не может сказать, где это! А вдруг это так далеко, что она больше никогда не увидит сестер? Ведь если Защитницы откажутся от своих сил, Пэт никогда не сможет переместиться и переместить Памелу…Сердце Филлис сжалось. А работа? Господи, почему все так сложно!
Коннор ждал. И чем дольше молчала Филлис, тем мрачнее становилось его лицо.
— Памела готова отказаться от своих сил, чтобы быть спокойной за детей… — пробормотала Защитница. — А Пэт хочет остаться ведьмой…
— Для меня главное, что готова сделать ты, — так же тихо произнес Коннор. Он вздохнул. — Старик как-то сказал: «Любовь делает нас слабыми». Так ли это, Филлис? Я готов ради тебя на все. Неужели твоей любви не хватает на то, чтобы принять мой выбор?