— Пока я, стоя перед наркомом, минут двадцать докладывал о проведенной в Японии работе, — рассказывал Константинов, — Ворошилов сидел молча, не глядя в мою сторону и не перебивая меня. А когда я завершил отчет, то он после некоторой паузы задал мне лишь один вопрос: «Ну, скажи честно, а с японкой ты все-таки хоть раз переспал?» Я бодро ответил: «Нет, товарищ нарком обороны!» — «Ну и дурак, — ласково резюмировал Климент Ефремович. — Можешь идти».
Артузов привел с собой группу доверенных людей из иностранного отдела главного управления госбезопасности НКВД и расставил их на ключевых постах. Военных разведчиков пришествие варягов, ясное дело, раздражало. Артузов изменил структуру военной разведки, разделив ее на два основных отдела: 1-й (западный) и 2-й (восточный). При этом он совершил большую ошибку — расформировал аналитический отдел, не видя в нем особой нужды.
Помимо рутинной разведывательной работы Урицкий с Артузовым много занимались Испанией, где шла гражданская война, и Китаем, на который напали японцы.
Сталин старался помешать тому, чтобы Китай перешел под управление японцев. Но он не желал и укрепления китайского правительства. Он одновременно помогал центральному правительству Чан Кайши в борьбе против японцев, и он же поставлял оружие коммунистической армии Мао Цзэдуна, чтобы она сражалась против Чан Кайши. Правда, все делалось скрытно, с соблюдением конспирации. Оружие военная разведка передавала китайским коммунистам через третьи руки, чтобы у правительства Чан Кайши не было формального повода для протеста.
В военной разведке Артузов проработал всего год с небольшим. Когда Генрих Ягода потерял пост наркома внутренних дел и начали убирать его людей, закачалось кресло и под Артузовым. Меньше всего Артур Христианович мог считаться «человеком Ягоды», но ко всем чекистам, присланным в разведупр, теперь относились с подозрением.
Артузов пробовал объясниться с собственным начальником.
20 декабря 1937 года написал Семену Урицкому личное письмо: «Прихожу к заключению, что Вы начинаете менять свое прежнее безупречное, глубоко партийное отношение к группе товарищей-чекистов, пришедших со мной. Не по моему ходатайству меня направили в Разведупр. Вы это знаете…»
Артузов жаловался на предубежденность Урицкого к бывшим чекистам, на то, что он дает указания отделам через голову своего первого заместителя, демонстрируя нежелание работать с теми, кто пришел из иностранного отдела ГУГБ НКВД. Вместо ответа, Урицкий 11 января 1937 года вызвал Артузова и сказал, что нарком обороны распорядился заменить его более молодым и выносливым работником.
По поводу выносливости обиженный Артузов писал Сталину: «Я действительно уезжал в три часа ночи с работы, а Урицкий еще оставался на работе…»
Но судьба Артузова была решена не потому, что он покидал свой кабинет раньше двужильного начальника. Сталин остался недоволен работой военной разведки в Польше, которую по-прежнему считал главным противником.
Артузова освободили от должности и вернули в аппарат НКВД. Зачислили на унизительно маленькую должность научного сотрудника 8-го (учетно-регистрационного) отдела главного управления государственной безопасности НКВД (на правах помощника начальника отдела). Не зная, чем его занять, поручили писать книгу об истории органов госбезопасности к двадцатилетию ВЧК-ОГПУ-НКВД.
Артузов написал длинное письмо Сталину, перечисляя свои заслуги и подчеркивая разногласия с уже снятым Ягодой. Ответа не получил.
18 марта 1937 года Артузов выступил на активе руководящего состава НКВД. Его обвинили в том, что он проглядел внутри иностранного отдела польских агентов. Артузов взял слово, оправдывался, но безуспешно. На товарищеском ужине в Кремле Сталин пил за здоровье каждого из приглашенных. Когда дошел до Артузова, спросил:
— Как поживают ваши источники, или как вы их там называете, не дезинформируют ли они нас?
Вождь считал, что Артузов вместе со своими людьми сознательно снабжает политбюро дезинформацией. Последнее, что сделал в НКВД Артур Христианович, — отправил письмо новому наркому внутренних дел Николаю Ивановичу Ежову, в котором сообщил, что в архивах внешней разведки находятся донесения закордонных агентов, сообщавших об антисоветской деятельности маршала Михаила Николаевича Тухачевского и о существовании в Красной армии троцкистской организации.