При сравнении с Пруссией, правда, можно сказать, что на основе кантон-регламента в последней набор производился так же строго, если не строже, чем во Франции, но во Франции он давал совсем иные массы людей, ибо Франция насчитывала в пять раз большее число жителей, чем Пруссия, а прусские кантонисты, хотя у них и была большая преданность королю и государству, все же, конечно, лишены были действительной силы идеи отечества, ибо Пруссия была лишь случайным, динамическим государством, а не государством национальным. Наконец, надо иметь в виду, что даже если местные жители в Пруссии и составляли половину или даже более половины армии, то именно они оставались под знаменами лишь короткое время, между тем как иностранцы служили подолгу и накладывали на целое печать своего духа, т.е. более или менее честного военно-профессионального духа, а не духа защиты Отечества.
Лучше всего можно себе представить это различие, если сравнить уже приведенные нами выше предписания Фридриха в его знаменательном наставлении о способах предотвращения дезертирства с приказом по армии, с которым Наполеон перед Аустерлицким сражением обратился к своим войскам. Фридрих поучает: "Существенный долг каждого генерала предотвращать случаи дезертирства. Это можно сделать следующим путем: надо избегать становиться лагерем близ леса; надо приказывать почаще навещать ребят в палатках; вокруг лагеря надлежит наряжать гусарские патрули; на ночь следует расставлять посты егерей по ржи, а к вечеру удваивать полевые посты кавалерией; нельзя позволять солдатам разгуливать, офицеры обязаны вести их строем, когда идут за соломой или водой; мародерство должно караться весьма строго; в походе часовые в деревнях должны быть сняты не раньше, чем вся армия будет под ружьем; ночных маршей не следует делать; строго запрещать солдатам покидать свои взводы при походе; с должны следовать гусарские патрули, когда пехота проходит через лес; надо внимательно смотреть за тем, чтобы войска не терпели недостатка в необходимом: будь то в хлебе, мясе, водке, соломе и проч.".
А вот что гласит приказ Наполеона от 24 ноября 1805 г.: "Временно армия остается на отдыхе. Начальники отдельных частей должны озаботиться составлением списков мародеров, отставших без уважительной причины; они должны рекомендовать солдатам внушить виновным, чтобы они устыдились своего поступка, ибо во французской армии тягчайшее наказание за неприятие участия в опасностях и победах - это позор, которым виновных покрывают их собственные товарищи. Если найдутся солдаты, которые окажутся в таком положении, то император не сомневается, что они с готовностью соберутся и станут под свои знамена".
Своеобразный обычай старых наемных войск - отпускать за денежный выкуп военнопленных (рансонирование) - был запрещен уже декретами Национального собрания (19 сентября 1792 г. и 25 мая 1793 г.).
В 1812 и 1813 гг., когда Наполеон был вынужден все более и более повышать рекрутские наборы, ему также пришлось сильно страдать от дезертирства. Можно даже сказать, что кампании 1812 и 1813 гг. он проиграл из-за дезертирства. Ибо благодаря утечке в войсках уже во время наступления, он прибыл в Москву с такими слабыми силами, что продолжать войну он уже не мог, и если в осеннюю кампанию 1813 г. он вступил с войском, мало чем уступавшим численно союзникам, а два месяца спустя, под Лейпцигом, у него было почти наполовину меньше войск, чем у его противников, то это обусловлено было многими причинами, но в особенности неслыханно большим процентом дезертиров на стороне французов.
Армия Фридриха в течение Семилетней войны также постепенно ухудшалась, и мы видели, как король пытался восполнить недостаток пехоты увеличением своей артиллерии. У Наполеона, как мы отметили выше, наблюдается то же самое, хотя и не в одинаковой мере. У Фридриха это внутреннее изменение в армии привело к изменению его стратегии, у Наполеона, как мы увидим, - нет.
Короче говоря, военное дело, как оно было создано во время революции и самой революцией, отличается от такового в старой монархии в трех отношениях: армия - гораздо больше, она сражается рассыпным строем, снабжается при помощи реквизиций. Об этих трех военных свойствах, коими новое военное дело поднялось над военным делом прошлой эпохи, надо, однако, в заключение заметить, что не все они проявились одновременно и в одинаковой мере. Так, большой численный состав появился вначале при массовом призыве (1еуйе en masse), а затем временно снизился, так что в первые свои кампании войска Наполеона только-только равнялись по численности войскам своих противников.