Выбрать главу

Действительно, нельзя лучше доказать, что способ произ­водства имеет решающее значение и в области военного искус­ства, но это, конечно, не может помешать Дельбрюку бросать новые громы против исторического материализма.

5. БИТВА В ТЕВТОБУРГСКОМ ЛЕСУ

В первом томе своего сочинения Дельбрюк занимается древними временами, во втором — борьбой между германца­ми и римлянами.

Юлий Цезарь

Первый отдел этого тома по своей методологии является наи­более выдающимся из всего сочинения. Он начинается предло­жением: «Чтобы понять германс­кий способ ведения войны, необ­ходимо изучить сначала полити­ко-социальное устройство этого народа». Выводы, делаемые отсю­да Дельбрюком, не могут встре­тить никакой отрицательной кри­тики со стороны последователя исторического материализма. Ко­нечно, этим еще не сказано, что в каждом отдельном случае Дельб­рюк совершенно прав. В отдель­ных подробностях вследствие не­достаточности и недостовернос­ти источников неизбежно постоянное расхождение мнений, но против метода, при помощи которого Дельбрюк объясняет во­енное искусство германцев про­изводственными отношениями, ничего нельзя возразить.

В начале нашего летосчисле­ния германцы распадались на народности, из которых каждая владела областью в среднем до ста квадратных миль величиной. Границы области вследствие вражеских нападений не были за­селены; даже от самых удаленных населенных мест можно было достигнуть расположенного посередине страны места собра­ний в течение одного перехода.

Древнегерманский воин

Так как большая часть местности была покрыта лесом и боло­тами и жители имели лишь небольшие запашки, питаясь преиму­щественно молоком, сыром и мясом, то среднее население не могло превышать 250 чел. на квадратную милю; таким образом, отдельные народности насчитывали до 25 000 душ населения, самые крупные, возможно, — от 35 000 до 40 000. Это составля­ло от 6000 до 10 000 мужчин (за вычетом 1000 или 2000 чел. отсутствовавших), имевших право голоса и образовывавших об­щие совещательные собрания. Эти всеобщие народные собрания представляли собой высшую суверенную власть. Между Рейном и Эльбой помещалось 20 таких народностей, имена которых у нас сохранились. Германия была, следовательно, очень редко на­селена. Объяснение того, каким образом они могли противосто­ять римскому мировому государству и его закаленным в боях легионам, лежит в социальной структуре германских

Мечи германцев

народностей. Они распадались на роды, или сотни. Эти союзы называ­лись родами, потому что они образовывались не произвольно, но в зависимости от естественного происхождения; городов, в которые могло бы устремиться избыточное население, чтобы за­вязать там новые взаимоотношения, не было. Каждый оставался в том союзе, в котором он был рожден. Сотнями же роды называ­лись потому, что они включали в себя около ста семейств или бойцов. Фактически число бойцов, конечно, не могло отвечать этой цифре; слово «сотня» германцы употребляли вообще как большое круглое число. Роды составлялись не таким образом, что множество отдельных пар селилось вместе, образуя в тече­ние нескольких столетий большие роды, но таким образом, что роды, сделавшиеся слишком большими, чтобы быть в состоянии прокормиться на одном месте, делились: определенная величи­на, определенное число были таким же обязательным элементом союза, как и происхождение; название бралось как с одной, так и с другой стороны; род и сотня были одно и то же.

Род или сотня, величина которых достигала 400—1000, мо­жет быть, даже 2000 душ, размещались на пространстве от од­ной до нескольких квадратных миль и жили вместе в одной де­ревне. Свои хижины германцы строили не вплотную одна к дру­гой, но по известному выражению римского историка, «как кому нравилось, на любом месте в лесу или у источника»; и даже не как отдельные дворы, но как широко разбросанные поселения. Земледелие, которым главным образом занимались женщины и не пригодные для войны и охоты мужчины, было очень скуд­ным. В целях возделывания свежей плодоносной почвы место поселения часто перемещалось в пределах округа. Еще значи­тельно позднее германское право считало дом не неподвижной,