Компетенции сената в политическом секторе были сильно урезаны, но в сфере юрисдикции ему были поручены новые задачи. Довольно редкие случаи обвинения в государственной измене имели гораздо меньшее значение, чем введенные Кальвизианским решением сената от 4 г.н.э. процессы против взяточников. Так называемый сенаторский суд при Августе был только в зачаточном состоянии, но в будущем приобрел большое значение. Увеличение юридических компетенций сената нельзя рассматривать изолированно. Со времени установления принципата и одновременно с интенсификацией римской администрации принцепс был перегружен апелляциями, просьбами о юридическом разрешении сложных дел, обращениями о помиловании и т.д. Они занимали значительную часть его времени, поэтому разгрузка была совершенно необходима. Так же, как не было самостоятельной политики сената, не было и автономной сенаторской юрисдикции. Во всех важных решениях сената принцепс принимал прямое или косвенное участие. Его компетенция позволяла ему вмешаться в любое слушание дела. К тому же сенат умышленно старался ориентироваться на мнение принцепса и в соответствии с ним принимать решение.
Политизированное со времен Гракхов сословие всадников, то есть активный слой купцов, сборщиков налогов, банкиров, предпринимателей, крупных землевладельцев из италийских городов, больше всех получило выгоду от принципата. Август реорганизовал и это сословие. Были восстановлены военные соединения шести кавалерийских полков (турмы) и 18 кавалерийских центурий, то есть было реорганизовано ядро этого сословия, которое при случае выступало с собственными решениями. В остальном же всадникам не хватало постоянных корпоративных органов, каким был сенат для первого сословия. Для всадников также было установлено минимальное состояние в 400 000 сестерциев, а назначение в сословие всадников производил сам принцепс.
Гораздо важнее особенностей всаднической карьеры было то, что принципат использовал в государственных целях их организаторские способности, хозяйственный и финансовый опыт. Как и среди вольноотпущенников, в этом сословии было много сделавших карьеру людей, которые смогли подняться на службе у принцепса до высоких должностей в администрации, армии, вплоть до высокого положения префекта Египта или префекта анноны (чиновник, отвечающий за снабжение Рима зерном). Эти должности намного превышали влияние обыкновенного сенатора. Но по римским традициям было немыслимо, чтобы всадник стал принцепсом.
Еще во времена классической и поздней Республики Рим всегда предоставлял привилегии представителям местных правящих слоев и старался привлечь их на свою сторону, и наоборот, представители этих слоев, богатые и средние землевладельцы, купцы, судовладельцы, торговцы, банкиры, владельцы больших ремесленных производств извлекали выгоду из экономических и материальных возможностей империи и с большей готовностью приняли принципат, чем представители старого римского правящего слоя.
Члены городских советов своей деятельностью и честолюбием определяли общественную и экономическую жизнь тысяч городов империи. Их деятельность на благо городских общин сделала возможной урбанизацию колоний и свободных городов. От них исходили многочисленные пожертвования, которые делали городскую жизнь не только сносной, но и приятной и притягательной, от них поступали средства на строительство театров и амфитеатров, храмов, изображений богов, рынков, водопроводов, ванн, арок и статуй. Представители этого сословия довольно часто поднимались до всадников, многие достигали высокого военного положения, а некоторые даже сенаторского. Через несколько поколений в эти же сословия вошли и потомки богатых вольноотпущенников. Это происходило не в последнюю очередь потому, что города не могли обойтись без общественной и финансовой активности этих трудолюбивых людей. Время широкого развития муниципальной аристократии наступило уже после Августа, но еще при нем были созданы предпосылки для укрепления этого социального слоя.
Сенаторское, всадническое сословия, несмотря на их взаимосвязь, нельзя рассматривать, как единый верхний слой империи. Сенаторы и всадники постоянно были связаны с Римом, фактически они достигли своего положения благодаря принцепсу, он их возвышал, он же ниспровергал, а муниципальная аристократия сама принимала решения без участия принцепса. Впрочем, между представителями этого сословия тоже было много конфликтов и противоречий, которые определяли жизнь той эпохи. Представители старого патрициата, семьи которых восходили еще ко временам ранней республики, с презрением относились к прочим сенаторам. Они заносчиво противопоставляли себя таким выдвиженцам новой системы, как Марк Агриппа, фамильное имя которого было Випсаний. Оно было таким безродным и деклассированным, что он даже сам его часто опускал, например, в надписи Пантеона.