[39]. Но это было только начало сопротивления указу, которое нашло себе поддержку на всем западе. С особенною׳ ревностью сопротивлялись осуждению трех глав епископы африканские. Когда и от них потребовали подписания указа, они выказали себя решительно против указа. От лица епископов африканских императору было написано послание епископом Понтианом, в котором он высказал свое несогласие с намерением Юстиниана. В этом послании, после приветственных слов императору, Понтиан писал: «из вашего последнего указа мы узнали, и это нас сильно смутило, что мы должны осудить Феодора, сочинения Феодорита и письмо Ивы. Сочинения их нам мало известны. Бели они дойдут до нас и мы прочтем их, а равно и другие сочинения противные правой вере, то мы осудим их, но не самих авторов, уже умерших. Если бы они живы были доселе и не захотели осудить своих погрешностей, то только в таком случае они сами могли бы подлежать справедливому осуждению. К чему послужит осуждение наше, если они не могут исправиться в своих заблуждениях? Боимся, государь, чтобы, осуждение их не послужило в пользу монофизитов; и как бы не желая пренебрегать небольшим, не придти к большей ереси и затруднениям. Да и к чему нам вести войну с умершими? Они пред лицем Судии истинного, выше которого нет другого судии. Оставь, государь, мир церквам! Осуждая уже умерших, ты должен будешь наказывать и живых за непослушание, и за них дать ответ Тому, Кто придет судить живых и умерших»[40]. В Риме указ императора также встретил сопротивление. Когда Римскому папе Вигилию сделался известным указ Юстиниана, он не подписался под ним, но вместо того заставил двух своих диаконов (Пелагия и Анатолия) осведомиться у африканских епископов о том, как смотрят они на вопрос об осуждении трех глав. В ответ на этот вопрос ученый карфагенский диакон Фульгенций Ферранд написал послание в Рим, в котором высказал свое несогласие с указом Юстиниана и которое сделалось руководительным для церкви Римской[41]. Главные мысли, которые высказаны Феррандом в его послании, следующие: 1) согласиться с указом Юстиниана значит нападать на авторитет собора Халкидонского. «Не должно отметать суд, переменять суждения древних отцев, которые собирались в Халкидоне. Не должен собор, относительно которого не было никакого сомнения столь много лет, вдруг терять свое уважение; определения его не могут оставаться твердыми, если затронуть хоть одну часть его и почтут достойною порицания. Все, что утверждено на этом соборе, должно иметь постоянно твердость. Если кто захочет поколебать одно в соборе, тот колеблет все его определения. Если в определениях веры этого собора как бы некая вода сладкая истекла из уст прежних епископов , то каким образом возможно, чтобы из тех же самых уст по делу Ивы епископа истекла не вода сладкая, а горчайшая желчи? Напрасно нам стали бы говорит: отцы Халкидонские в вере были хороши, но худо сделали, что приняли послание Ивы. Если одна часть соборной деятельности не одобряется кем-либо, грозит опасность, что будут не одобрять и весь собор. Апостол сказал: мал квас все смешение квасит (1Кор. 5:6). Поэтому если в целой массе определений святоотеческих откроется хотя небольшая доля кислой смеси, всю массу нужно будет признать вредною. Вот что один епископ города Юстннианы Карфагенской, — говорит Ферранд, — писал императору Феодосию: «как в делах божественных, так и светских ничто не будет удерживать своей крепости, если что-либо однажды должным образом решенное потомство возмечтает исправлять». И так каким образом снова будем обсуждать то, что уже обсуждено древле? Каждый обвинитель имеет право на апелляцию только тогда, когда может обратиться к высшему суду; но к кому обратимся в данном случае? Где мы найдем высших судей в церкви? Из каких стран или городов соберем мы епископов, которые были бы лучше прежних епископов, которые имели бы власть исправлять приговоры предков? Скажу еще: если подвергаются укоризнам определения Хадкидонского собора, то как бы не подвергся, подобной опасности и собор Никейский. Нужно помнить, что соборы Вселенские занимают по церковному авторитету второе место после книг св. Писания»[42]. 2) Умерших осуждать не должно. «Что пользы вести борьбу уже с умершими или производить смуты в церкви из-за таковых?‘ Если человек, будучи еще в живых, обвинен и осужден и прежде чем успел заслужить разрешение, взят от мира сего; то относительно такого человека не может быть сделано разрешение никем. Если же кто обвинялся в чем либо и потом получил разрешение и в мире с церковью отошел к Богу, такого суд человеческий не может уже осуждать»[43]. 3) Император своим указом делает насилие над совестью членов церкви. «Никто не может навязывать своего мнения другим иначе мыслящим. Конечно каждый может в видах утверждения веры излагать письменно, что он думает, но однако же не с тем чтобы: написанное им заставлять принимать других. Сколь много святые и достославные учители трудились в проповедовании слова, которых сам Господь чрез Духа мудрости «ведения призвал к научению верующих и к борьбе с еретиками, — но и они никогда не требовали подписи под своими книгами. Апостол говорит: пророки пусть говорят двое или трое, а прочие пусть рассуждают (1Кор. 14:29). Но он нигде не говорит: пусть подписываются, или пусть вынуждаются к подписи. Он повелевает прилежно испытывать изреченное, чтобы по легковерию не впасть в заблуждение. Никто не принуждается сказанное кем-либо принимать наравне с изречениями св. Писания, но предоставляется рассуждению каждого, что он примет, что отвергнет. Уже потому одному нет необходимости в подписке сказанного кем-либо, что этим отнимается возможность впоследствии мыслить иначе, хотя бы после истина и открылась во всем свете. Благочестивый исследователь отыскивает истину, но не спешит, чтобы отысканное им тотчас было принято другими, а еще сам готов согласиться с теми, кто лучше мыслит по данному вопросу[44]. Как принят был указ Юстиниана в Риме, так же, т. е. враждебно, он был принят и в других местах, напр. в Элладе в Иллирике[45].
вернуться
Pontiani, epistola ad Iustmianum. Migne, cursus patr. L. series, tom. 67, p. 994–998.
вернуться
Fulgeutif Ferrandi epistola ad Pelagium et Anatolium diaconos urbis Romae, p. 922–926. Migne, Cursus patrol. Lat. ser. tom. 67.