Подобные эпохи, встречаясь неоднократно в различных национальных литературах, все же не являются и прочерком в истории литературы. Они играют свою принципиальную роль, к сожалению еще недостаточно типологически выясненную.
У основных историков шотландской литературы (Смит, Миллар, Крэг) взгляд на XVII столетие как на эпоху промежуточную единодушен: «это вполне отвечает состоянию нации». Подобное положение века было осознано еще современниками и позднее подчеркнуто Вальтером Скоттом. Свою «Историю Шотландии» Скотт довел до XVII в., считая, что здесь «естественно заканчивается история Шотландии как свободного и независимого государства».
1603 год, год соединения двух королевств, служит рубежом и для шотландской литературы, которая отныне развивается в условиях двойственности языковых и общекультурных традиций. До сих пор соприкосновение с английской литературой было эпизодическим, теперь это процесс, вызывающий сопротивление, но имеющий гораздо больше сторонников.
Историческая дилемма сводилась к тому, что шотландская литература с этих пор, стараясь остаться собственно шотландской, неизбежно впадала в провинциальную ограниченность; истинная же перспектива открывалась для нее через контакты с литературой английской.
Прежде всего, таким образом, вставала проблема языка. Ее решение подготовлялось издалека, еще со времен глубокого чосеровского влияния на шотландскую литературу, и на протяжении XVII в. проблема была фактически исчерпана. Если в сфере идеологической, особенно религиозной, борьба вокруг шотландской самобытности не утихала до XIX столетия, то даже среди воинствующих патриотов не выдвинулось ни одного значительного сторонника местного диалекта. Продолжала существовать на шотландском языке народная поэзия. Некоторый местный колорит сохранялся в литературе письменной. Впрочем, по-настоящему этот колорит был создан позднее, в эпоху Бернса — Скотта, а в XVII в. у многих вполне шотландских по своим интересам писателей шотландизмы не встречаются вовсе. Напротив, многие из них стараются достичь наивозможной чистоты и естественности английского языка.
Шотландская литература XVII в. отличается бедностью жанров, в особенности прозаических, и почти полным отсутствием драмы. Проза — это теологические трактаты, а в драме чуть ли не единственным примером является анонимная и незначительная пьеса «Филот» (1603). Пуританизм, как и в Англии (а в Шотландии он был особенно силен), конечно, не благоприятствовал развитию драматургического искусства. Основным родом литературы в Шотландии XVII столетия остается поэзия — лирика, любовная, философская и гражданская.
Наиболее заметный среди шотландских поэтов того времени — Уильям Драммонд (1585—1649), к имени которого обычно прибавляется указание — «из Готорндена», ибо он жил главным образом в родовом владении, неподалеку от Эдинбурга. В молодости Драммонд путешествовал, получил хорошее образование, однако после смерти отца и внезапной кончины своей невесты уединился в наследственном замке.
В Собрании сочинений Драммонда, изданном посмертно, подчеркивалось, что он «известен по всему острову (Британскому)». Для поэта-шотландца это, конечно, положение исключительное, точно также как специфичны и другие особенности его судьбы. Именно у него в стихах нет ничего шотландского. И даже английское воспринимается им через посредство континентально-европейских поэтических норм.
В обширной библиотеке Драммонда, которая была им завещана Эдинбургскому университету и сохранилась до наших дней, первое место занимают книги латинские, потом — французские, значительно меньше английских, есть также итальянские и испанские. Это соответствует кругу литературных интересов Драммонда, хотя на первом месте для него стоял, конечно, Петрарка, автор итальянских сонетов, а не латинских поэм. Беседа Драммонда с Беном Джонсоном, записанная им и закрепившая его имя в истории литературы, свидетельствует, насколько близок ему был английский литературный мир. Но все же французская поэзия и вообще французское играет в его творчестве, действительно, важную стимулирующую роль. Объясняется это и биографически: из европейских стран Драммонд посещал главным образом Францию.
Ориентация Драммонда отличается, по мнению исследователей, известным архаизмом. Он тяготеет к более старой школе — Петрарка, Ронсар, Сидней. Из французских имен он остановился на Ронсаре и Малерба уже не принял. «Прозаическое обдумывание стихов» было Драммонду чуждо. В беседе с Джонсоном он отмечает как странность признание Джонсона в предварительном изложении мыслей прозой, лишь с последующим ее переложением на стихи.
Эдвард Филлипс, племянник Мильтона и первый редактор Драммонда, назвал его «сладостным, созерцательным и чувственным» — определения, обычные для поэта, испытавшего сильное воздействие петраркизма и французской Плеяды.
По настроениям и интересам Драммонд был близок английским «поэтам-кавалерам». Сборник его «Стихотворений» (1616), выражающих на всевозможные лады безутешную приверженность даме сердца, элегия «Слезы по смерти Мелиада» (1613), в которой оплакивается кончина наследного принца, и «Четвертый праздник» (1617), где прославляется правящий король, служат соединительным звеном между куртуазностью Сиднея, Спенсера и «кавалерской» лирикой.
Существует даже устойчивое предание о том, будто смерть самого Драммонда была ускорена известием о казни английского короля. Посмертно вышла «История Шотландии» Драммонда, охватывающая «правление пяти Джеймсов», однако не имеющая существенного значения.
Народная шотландская поэзия в XVII столетии еще живет в своей естественной сфере, сохраняя популярность во всех слоях шотландского общества. В таком состоянии она будет существовать еще и в XVIII в., все более и более, однако, переходя в стилизацию.
Традиция, развитая в XVIII столетии Аланом Рамзеем, Фергюсоном и увенчанная Бернсом, берет начало с середины XVII в. у Роберта из Белтриза (1595—1665). Его баллада «Жизнь и смерть трубача из Килбархана» (опубл. 1706) обладает некоторыми чертами — духом, ритмом, — доведенными до литературных высот в бернсовских стихах. И наконец, именем героя баллады Хэбби Симсона стали называть вообще поэзию такого рода. Песни, пляски, попойка, жизнь и смерть бок о бок — и все нипочем («Так весело, отчаянно шел к виселице он», — у Бернса). Это и есть, говоря условно, Хэбби Симсон, «дух Хэбби Симсона».
Балладная поэзия продолжает процветать в Шотландии и на гэльском языке.
Проза на местных диалектах вовсе исчезает в Шотландии XVII столетия. Наиболее важная или, точнее, наиболее выразительная фигура среди шотландских прозаиков этой переходной эпохи — Томас Уркхарт (1605—1660). Он вошел в историю литературы как незаурядная личность, красочный персонаж. Предания и легенды о нем сохраняются (в частности, как умер он от неудержимого хохота при вести о Реставрации), но произведения его забыты. Знаток множества языков, Уркхарт занимался лингвистическими экспериментами, которые помогли ему, в частности, сделать знаменательный для своего времени перевод-пересказ Рабле (1653). В истории перевода его место неоспоримо.
Для XVII столетия в Шотландии характерна многочисленная мемуарная и историческая литература. Пример тому — посмертно изданная «История нашего времени» Гилберта Бернета (1643—1715). Как и в Англии, существенная роль для поддержания традиций национальной культуры сыграна в эту эпоху собирателями документов, редкостей, преданий. Одним из таких собирателей был Роберт Вудро (1679—1734).
Необходимо также учесть, что по положению своему шотландские писатели XVII столетия в абсолютном большинстве своем не являются профессионалами. На всей шотландской литературе этой поры отчетливо сказывается налет «любительства».
*ГЛАВА 7.*
ИРЛАНДСКАЯ ЛИТЕРАТУРА (Саруханян А.П.)
Английская буржуазная революция вызвала трагические последствия в жизни Ирландии. В XVII в. завершилось английское завоевание Ирландии, начавшееся еще в XII в. Покорение страны сопровождалось экспроприацией ее жителей. Восстание 1641—1652 гг. было одним из крупнейших событий в истории национально-освободительного движения Ирландии. Заговорщическая деятельность ирландской знати вылилась в общенациональное восстание, охватившее широкие массы ирландского крестьянства. К. Маркс называл его «первым национальным восстанием Ирландии» (Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 16, с. 467).