Одним из наиболее запретных и, отчасти в силу именно этого, одним из самых распространенных подпольных сочинений было знаменитое «Завещание» Жана Мелье, способствовавшее появлению коммунистических утопий XVIII в. Мелье не только наметил контуры будущего справедливого общества, но и дал наиболее радикальную для своего времени критику общества существующего, основанного на тирании и на предрассудках, в основе которых, как полагал мыслитель, лежит религия. Ее он подверг всесторонней уничтожающей критике. Идеи Мелье находили живой отклик в передовых кругах французского общества и способствовали формированию идеологии Просвещения. Поэтому не приходится удивляться, что количество списков «Завещания», ходивших по рукам, вряд ли поддается учету. Вольтер в 1730‑е годы имел в своем распоряжении рукопись «Завещания» и использовал ее для критики библейских текстов. По собственному признанию философа, книга Мелье заставила его усомниться в истинности христианской религии. Антиклерикальные идеи Мелье увлекли также вольнодумцев из кружка графа де Буленвилье, которым не без основания приписывают антирелигиозный трактат «Взгляд на религию», созданный не ранее 1738 г. В этом трактате книга Мелье названа как один из его прямых источников. На рубеже 30–40‑х годов Вольтер создает свое «Извлечение из «Завещания»» (издано в 1762 г.), где он подчеркивает и развивает антиклерикализм Мелье, но всячески затушевывает его социалистические идеи. Такое использование книги Мелье весьма показательно как раз для первого этапа французского Просвещения, ограничивающего свою критику кругом моральных проблем, в том числе церковной идеологии.
Из — под пера антиклерикалов вышли многочисленные описания всевозможных первобытных народов, чрезвычайно популярные в эту эпоху. Изучение человека в первобытном состоянии потому привлекало мыслителей начала века, что этот человек не знал христианства, не знал сословной розни и неравенства. Так закладывалась теория «естественного человека» и углублялось философское осмысление истории. В других исторических трудах большое внимание уделялось различным нехристианским религиям — конфуцианству, индуизму, исламу и т. п. (этот интерес к Востоку и созданным им духовным ценностям нашел отклик в литературе, прежде всего у Вольтера).
В кругах литераторов и философов широко обсуждались политические вопросы. Об ином общественном устройстве размышляли и писали граф де Буленвилье, Фонтенель, аббат де Сен — Пьер, Монтескье и Вольтер. В противовес охранительным теориям сторонников абсолютизма формировались идеи «естественного права» и «естественной морали». В «естественном праве» ранние просветители видели некую вечную систему правовых норм, основывающуюся на рационалистическом понимании потребностей и задач буржуазного общества. Столь же вечной и рациональной представлялась просветителям и «естественная мораль».
Если становление просветительской идеологии в первые десятилетия XVIII в. было медленным и разобщенным, то в 30‑е и 40‑е годы движение делается более стремительным. Так, в 10‑е годы можно назвать лишь «Рассуждение о свободомыслии» (1713) Колена, «Трактат о вечном мире» (1714) аббата де Сен — Пьера и «Размышление о политике римлян в области религии» (1716) Монтескье, не считая ранних пьес Вольтера; следующее же десятилетие открывается «Персидскими письмами» (1721) Монтескье, за которыми следуют его же «Размышления о всемирной монархии» (1727), книги Буленвилье и др. В 30‑е годы Монтескье пишет свои знаменитые «Рассуждения о причинах величия и падения римлян», увеличивается число просветительских кружков и салонов, растет число подпольных изданий, множатся рукописи смелых трактатов. Одновременно усиливаются репрессии властей, все труднее становится получить «королевскую привилегию» на печатание книги; авторов, издателей, типографов по «декларации» 1728 г. бросают в тюрьмы и ссылают на галеры (в Венсенском замке или Бастилии побывали и Вольтер, и Дидро, и Кребийон — сын, и Мармонтель и многие другие).
Среди философско — политических сочинений, созданных во Франции в первой половине века, главное место, несомненно, принадлежит «Философским письмам» Вольтера. Важно, что они не были, исключением — напор новых идей, антифеодальные и антиклерикальные тенденции, получавшие все более широкое распространение в обществе, не могли не отразиться на литературе, с одной стороны, впитывавшей эти новые идеи, с другой — усиливавшей охранительные реакционные тенденции. На первых порах просветительские идеи в наиболее прямой, недвусмысленной форме воплощаются лишь в литературных произведениях, вышедших из — под пера вождей прогрессивного лагеря — прежде всего Монтескье и Вольтера; в первой половине века просветительская идеология, например, почти совсем не затронула романа, хотя и он отразил общее усиление интереса к социальным и моральным проблемам (Лесаж, Мариво, Прево), развернул критику дворянской культуры («Мемуары графа де Грамона» Антуана Гамильтона, книги Дюкло и Кребийона), коснулся проблем государственного устройства (Фенелон) и т. д.