Раннее творчество Реньяра — это написанные для театра Итальянской комедии веселые пародийные пьесы, созданные в традициях комедии дель арте; в них много трюков, переодеваний, буффонады, много намеков на современную театральную и литературную жизнь. С середины 90‑х годов XVII в. Реньяр обращается к серьезной комедиографии классицистского толка.
Реньяр был драматургом — любителем, но обладал прекрасным знанием сцены и ее законов. Его комедии не только композиционно безукоризненны, веселы, стремительны. Переодевания, забавные совпадения, неузнавания, всевозможные квипрокво не заслоняют социальных черт персонажей и четкости в разработке характеров. Реньяр в своих лучших пьесах еще раз доказал жизненность и органичность классицистических «единств» и сюжетных схем. Его пьесы характеризуются очень чуткой фиксацией общественных процессов, но одновременно и заметным снижением, по сравнению с временем Мольера, идейной глубины драматургии (за исключением немногих, самых острых пьес). Зоркая наблюдательность и гедонистическое благодушие, правдивое изображение пороков общества и отсутствие их сатирического обличения — вот что чрезвычайно типично для комедиографии Реньяра. В лучших его пьесах высмеиваются не носители тех или иных пороков, не глупость или жадность, лень или сластолюбие, а та общественная атмосфера, которая вынуждает героев приспосабливаться к ней. Для Реньяра типична даже нарочито сниженная мотивировка их поступков, в чем писатель противостоит салонным «пословицам» и аллегорическим дивертисментам рококо (Монкриф и др.). Писатель находит своих героев не только в светских салонах, но и в домах буржуа, и у него нет последовательного противопоставления дворянства и буржуазии. Драматург наблюдал все более стремительный упадок аристократии, поэтому в его комедиях дворяне всегда бедны; они пускаются во все тяжкие, дабы поправить свое состояние — то карточной игрой, как Валер из пьесы «Игрок» (1696), то любовной интрижкой, как Шевалье из «Рассеянного» (1697). Реньяр, несомненно, почувствовал, что экономический упадок дворянства привел к его моральной деградации. Именно с этим связан тип светского мошенника — авантюриста, среди веселья, пьяных кутежей и нескромных оргий не забывающего о личной выгоде. Этот тип под именем Шевалье широко войдет затем в комедии и роман первой половины века.
Герои Реньяра не знают внутренних конфликтов; их характеры, заданные заранее, не развиваются. Даже если внешне они и оказываются перед выбором, как Валер из «Игрока» — между страстью к картам и любовью к Анжелике, то это не порождает в их душе разлада. В шутовской хоровод псевдошевалье и псевдографинь включаются в комедиях Реньяра и представители буржуазии, новые «мещане во дворянстве». Они уже не выглядят комичными простофилями, как в комедиях Мольера, а вступают в борьбу — за деньги ли, за руку ли красавицы — на равных с аристократами. Им противостоят, причем от пьесы к пьесе все более четко и сознательно, представители четвертого сословия, неимущие слуги, начинающие таскать каштаны из огня уже не для своих господ, а для самих себя. Реньяр типизировал процессы, происходящие в жизни: дворянство и выбившиеся в верхи откупщики все более отступали под напором безродных выскочек, вчерашних камердинеров и лакеев. Слуги в комедиях Реньяра, не забывая себя, изо всех сил стараются помочь бесчестной игре своих господ (таков слуга Эктор из «Игрока»). Но в последней комедии драматурга, «Единственный наследник» (1707), слуга Эраста Криспен уже не только оказывается более деятельным и находчивым, чем его господин, но и благодаря своей ловкости становится фактически хозяином положения: переодетый в костюм богатого Жеронта, он диктует нотариусам подложное завещание, в его воле лишить незадачливого молодого человека наследства. Однако он не делает этого, он все оставляет Эрасту, назначив себе лишь ренту в пятьсот экю и выделив некоторую сумму служанке Лизетте. Напор простолюдинов не кажется еще Реньяру угрожающим, слуги еще не борются со своими господами, не противопоставляют их упадочной морали свою, они слепо копируют господ, стараясь лишь не забывать о себе.
Чрезвычайная активность слуг в комедиях Реньяра, их роль фактических двигателей комедийной интриги привели к большей, чем у предшествующих драматургов, детализации характеров, к усложнению речи, яркой, живой и афористичной. К этому надо добавить, что драматург умел блистательно строить комедийную интригу, — его смехом восхищался позже Стендаль.