Второго шофёра она воспринимала двояко. С одной стороны — брат по разуму, с другой — конкурент по услугам.
Обе машины припарковались, и пассажиры вышли, как-то нервно озираясь по сторонам. Подкрадывающегося маньяка с гранатой что-то было не видать, но напряжение осталось.
Вместо маньяка у крыльца галереи — невысокого, длинного здания, располагающегося замкнутым прямоугольником со внутренним двориком, — гостей ждали представители сил безопасности, явно похлеще обычных «стражей порядка». Заболотин понял, что сейчас предстоит ещё один разговор, и заранее заготовил нужный проникновенный тон на всякий случай.
Краюхи, с далёкими от дружелюбия лицами, застыли по бокам Великого Князя. Близнецы были похожи на сторожевых собак, напряжённых, недоверчивых и преданных. Разве что не рычали — да такие собаки чаще бросаются на обидчика беззвучно, а рычать будут уже после того, как перегрызут горло.
Сиф, шустро вылезший из второй машины, без слов занял место рядом с полковником, и от этого Заболотину стало покойнее на душе. Словно эта белобрысая лохматая макушка — ох, постригся бы, а то совсем не по уставу — могла чем-то помочь. По сути всё, что было в силах ординарца, — это просто быть рядом, но разве простое понимание факта важно? Да и быть рядом — это порой тоже очень, очень много…
К князю подошёл секретарь, зажавший под мышкой портфель с бумагами, последним к ним присоединился советник — по обычаю весь ушедший глубоко в себя. Алёна с откровенно скучающим видом прислонилась к помятому боку машины и не сдвинулась с места, покосившись на Элика. Видимо, уже прикидывала темы для разговора со вторым шофёром, когда все остальные уйдут. Заболотин вздохнул и еле сдержал желание подтолкнуть князя вперёд: хотелось поскорее закончить со всем этим и поэтому — поскорее начать.
— Доброе утро, Ваше императорское высочество, — первым начал разговор один из встречающих, похожих друг на друга почти как Краюхины. Лёгкий забольский акцент не мешал общению, а говорил «безопасник» по-русски вполне свободно. Ну и хорошо, вести разговор на забольском Заболотину, откровенно говоря, не хотелось.
— Доброе утро, — мягко ответил на приветствие Иосиф Кириллович. Голос у него был негромкий и удивительно спокойный — прямая противоположность нервному ехидству в машине. — Полагаю, у вас вопросы… или ответы, — слова прозвучали почти ласково и весьма вежливо, но мягкий укор в них чувствовался, мол, как же вы упустили из виду возможность такого события, теперь, вон, машину помяло, — скорее к ответственному за охрану…
— … То есть ко мне, — подал голос Заболотин. Он не умел говорить с мягким укором, но сейчас этого от него не требовалось.
— О, господин Заболотин-Забольский, — на лице «безопасника» промелькнуло уважение. «Показное или забольцы действительно так меня, хм, чтут? — слегка польщённо подумал Заболотин. — Впрочем, тут скорее оба варианта разом. Политика ведь».
— Да, это я. Вы с деталями уже знакомы?
— От милиции, — подтвердил другой деятель Забольской Республиканской Службы Безопасности, и все трое встречающих выжидающе поглядели на Заболотина, но тот не был намерен работать попугаем, без конца повторяя одно и то же.
— Тогда вы всё знаете, что известные и мне, — Заболотин слегка прищурился. ЗРСБ — почти Лейб-гвардия, а уж со своими «соратниками» в Управлении полковник имел дело неоднократно, и знал, что и каким тоном говорить. Теперь уже он глядел выжидающе, напрашиваясь на рассказ.
Поняв, что никаких предположения они сегодня не услышат, один из «безопасников» выступил вперёд:
— Если вы хотите знать про ту группировку… — начал он и, поскольку Заболотин даже жестом не выказал желания перебить, вынужден был продолжить: — Нам раньше не приходило жалоб на нее, поэтому мы мало ей интересовались. Вроде бы, — собственные неуверенные нотки человека раздражали, но информации, похоже, у него было очень мало, — эта группировка хочет мирного сосуществования с Выринеей и рассматривает любые действия современной во внешней политике Забола, как попытки конфликт развязать. Особенно в том, что касается отношений с Россией.
— Какой интересный клуб безымянных пацифистов, — умилился Заболотин, осознавая, что произошедшее его не пугает, не шокирует, а… раздражает. Кто-то посмел посягнуть, пусть и так неумело, на жизнь Великого Князя в тот момент, когда она была поручена ему, Заболотину! Разве нельзя было обойтись без этого? Разве князю нужны тревоги на эту тему?!
И всегда, когда полковник раздражался, он начинал говорить довольно-таки ядовито, даже если себя одёргивал.
— Ну… Как только мы что-то узнаем более подробно, мы немедленно сообщим вам, — пообещал вдруг третий встречающий, отличающийся от двух других тем, что не отрывал взгляда от компьютера-наладонника весь разговор. — А пока… Новая машина, — он кивнул в сторону новенького, по-официальному чёрного фургона-минивэна. «Кажется, мы труда все поместимся, даже без второй машины, — удовлетворённо подумал Заболотин, разглядывая тёмные стёкла. — И я очень надеюсь, что на сей раз никто не забыл, что машину Великого Князя должно хоть что-то роднить с БТР. А именно — броня».
— Благодарю, — кивнул вместо Заболотина Великий Князь. — Тогда, как я вижу, нам больше не понадобиться второй шофёр.
— Вы по-прежнему хотите пользоваться услугами своего шофёра? Мы бы могли…
— Да, хочу, — довольно резко перебил Иосиф Кириллович. — Мне так комфортнее, — он особо подчеркнул слово «мне». СБ-шник понял, что спорить со сказанным таким тоном — бесполезно, и нехотя кивнул:
— Как уж вам будет удобнее, ваше императорское высочество.
«Ещё бы поклонился», — хмыкнул про себя Заболотин, разглядывая минифэн. Да, такая машинка нравилась ему уже больше.
Подошла Алёна, уловив каким-то чутьём, что речь идет о новой машине, тоже оглядела «новинку» и удовлетворённо улыбнулась.
— Благодарю за всё, — решил закончить разговор Великий Князь. — Надеюсь, следующей подобной встречи не выдастся и поездка дальше пройдёт благополучно и спокойно.
— Мы тоже надеемся, — согласились «безопасники». — До свидания.
— До свидания, — истинно по-царски кивнул князь, ставя этим решительную жирную точку в разговоре. Когда они вновь остались одни, он повернулся к Алёне с доброй усмешкой: — Ну как тебе?
— Хороша машинка, — прицокнула языком девушка. — Мне нравится. Единственное, как я понимаю, придётся попрощаться с Эликом.
— Полагаю, да, — согласился Иосиф Кириллович. Прощание выдалось недолгим, и вскоре Элик уехал, помахав на прощание Алёне.
— Он..? — с будто ревнивой подозрительностью поинтересовался Великий Князь. Алёна покраснела, хотя на смуглой коже этого было почти не видно.
— Мы с ним хорошо общались. О машинах, — убеждённо ответила она.
— Ну, а теперь ты будешь общаться с нами. Мы тебя не оставим тут болтаться в одиночестве, — твердо решил князь, всем видом показывая, что не намерен выслушивать никакие возражения. Хоть от Алёны, хоть от самого президента Забола, который, судя по тому, как «рядовые люди безопасности» во дворе зашевелились, как раз подъезжал, хоть от какого-нибудь индийского раджи до кучи.
— Как скажете, ваше высочество, — смиренно опустила глаза Алёна. Только, кажется, она была ни так уж и против.
Как бы то ни было, Великий Князь со всем своим сопровождением так и остался на крыльце Галереи, поджидая президента. Во двор въехали три машины, и негромкая, но, с точки зрения Заболотина, мерзкая сирена, издав прощальный вой, стихла. Полковник вздохнул и потёр уши.
Из машин высыпала охрана, затем из центральной выбрался и сам глава государства в бежевом костюме и с белым портфелем под мышкой. За спиной Заболотина Сиф не удержался от комментария:
— Сирена есть. Белый халат и белый портфель есть. Не хватает только красного креста и градусника, — но узрев перед своим носом кулак полковника, юный офицер поспешно заткнулся.
— Доброе утро, — обменялись рукопожатиями президент и князь, и глава Забола, улыбаясь, предложил:
— Давайте пройдем внутрь и полюбуемся живописью! — затем он чуть повернулся к Великому Князю и дополнил: — И поговорим негромко… о некоторых вещах.
— С удовольствием, — согласился Иосиф Кириллович. — А что за живопись будет сегодня радовать наш взор?
— О, предлагаю посетить выставку, посвящённую, — тут президент слегка запнулся, но прежним спокойным и самую капельку восторженным — гость всё-таки немалого ранга, тут надо еле заметно восторгаться — голосом продолжил: — близящемуся Дню Победы и, заодно, Забол-Выринейскому конфликту, потому что зимой посвящённая его годовщине выставка пройти не смогла по техническим причинам.