— Я… с вами? — вдруг прервал молчание Тиль. Он выглядел, пожалуй, напуганным.
— С нами, с нами, — кивнул Заболотин, как об очевидным и давно решённом. — Уверен, и у меня, и у Краюхиных найдутся с десяток вопросов к тебе. Ты же ответишь на них?
Тиль огляделся по сторонам, словно в поисках выхода, но, не найдя даже мысленно зелёной таблички с надписью «Выход. Exit», обречённо кивнул.
Заболотин снова кивнул и без лишних слов пересёк улицу. Брови его строго сошлись на переносице, поскольку офицер вновь перебрал произошедшие события. Угадав это по спине и походке, Сиф безрадостно пошёл следом, за ним поплёлся и Тиль, похожий на школьника-переростка, застуканного завучем за курением в туалете и теперь конвоируемого на воспитательный разговор с директором. За их спинами мимо промчались несколько машин, и ещё долго вдалеке громыхала доносящаяся из них музыка.
Всю дорогу до гостиницы необычная компания проделала молча. Алёна хоть и была порядком озадаченна произошедшим, но не задавала вопросов, вполне законно рассчитывая, что разговор Заболотина с Тилем всё прояснит. Полковник перебирал события и думал, что из случившегося может выйти путное. Удручённый Сиф обзывал себя полным дураком, совершающим потрясающие глупости. Сплошная это была «печаль», как называл он такие ситуации… Тиль же всё никак не мог понять, бояться ему или, наконец, успокоиться, и на всякий случай опасливо косился на Заболотина.
В гостинице Заболотин, а за ним и оба растерянно-мрачных друга, без лишних слов поднялись прямо в номер к Великому князю. Это обстоятельство только ухудшило и без того безрадостное настроение Сифа: значит, вместо тихой, семейной трёпки его ожидает прилюдный «разбор полётов». Да ещё и во главе с князем…
Лицо Иосифа Кирилловича, кстати, яснее ясного говорило, что князь думает об авантюрах, и от этого взгляда хотелось сразу же расхныкаться: «Больше не буду-у!». Если кто-то и не выказывал горячее желание устроить воспитательную трёпку — то это были Краюхи. Лёша даже подмигнул юному офицеру, мол, держись.
Советник князя, казалось, тихо дремал в уголочке, секретаря видно не было. Что же, их ведь произошедшее не касается…
Когда все разместились — Сифу и Тилю сесть никто, правда, не предложил, Иосиф Кириллович сел в кресло и выжидающе поглядел на мальчика:
— Итак, а теперь рассказывай, Сиф, всё по порядку.
— Только потом расскажи?те, откуда взялись вы с Алёной, — повернулся Сиф к командиру. Тот кивком пообещал, и юный фельдфебель, вдохнув поглубже, словно перед нырком, принялся рассказывать всё с самого начала: как решил побольше узнать о КМП и Хамелеоне; как у них с Тилем возникла бредовая идея, которая, к слову, могла бы и прокатить — чтобы Сиф под видом старого друга Тиля попал на собрание КМП… Тиль подтвердил, что был абсолютно уверен: Хамелеон не мог, ничего не зная, заподозрить!.. Но, видимо, что-то он знал. Потом Сиф рассказал, как всё удачно началось, и как Леон испытывал его тостом за армию; как пришла милиция, как он, Сиф, воспользовался суматохой и попытался улизнуть; как Хамелеон его догнал и разоблачил, увидев бинты, а затем и офицерское удостоверение.
— Потом он выстрелил в меня, но промахнулся, а выстрел услышали его высокородие и Алёна, — закончил Сиф.
— Насколько я успел заметить, я попал ему в руку, — добавил Заболотин. — А тебе он…
Сиф вынул из внутреннего кармана иконку с вмятиной почти посередине. Его в который раз пробрал озноб, стоило представить выстрел.
— У нас в семье вместе с иконкой передаётся предание, что она убережёт носящего её от смертельного выстрела, — вдруг сообщил Заболотин. — Впрочем, Сиф не первый, у кого пуля вместо сердца иконку находила. Там в левом углу вмятина ещё осталась?
— Осталась, — присмотревшись, подтвердил мальчик, не к месту вспомнив, что эта иконка передается в семье Заболотиных от отца к сыну.
— Ладно, обсуждением семейного предания займётесь позже, — нетерпеливо прервал Великий князь. — Я хочу узнать мнение Филиппа о произошедшем.
Краюха помялся и широко улыбнулся:
— А что, на мой взгляд, всё не так уж и трагично. У нас есть приблизительная внешность и отпечатки пальцев этого вашего Хама-и-Леона. И место встреч КМП, пусть теперь и бывшее, — это тоже неплохо! А ещё у нас появился Тиль, который что-то, да знает… — тут бывший снайпер развёл руками и посерьёзнел: — А вот насчёт самого поступка Сифа…
Сиф виновато втянул голову в плечи и тихо охнул, поскольку спина не преминула о себе напомнить.
Филипп же покачал головой и окончил уже невесело:
— … Ввязаться во всё это — ладно, но никого не предупредить — это уже хуже. Сиф, ты представь, как бы к этому Кондрат отнёсся! А ведь хитрить тебя учил точно не… Георгий Никитович.
— И долго мне ещё именины буду поминать? — проворчал себе под нос Заболотин.
Сиф вздохнул, припоминая Кондрата, но в памяти всплывали только бритый череп и сипой голос, зовущий Сифа Маськой — Мелким, Малышом по-забольски. Всё, дальше память утопа?ла в тумане.
— Авантюра действительно в стиле Кондрата, — вдруг подал голос Алексей. — Но исполнение хромает в стиле, ты уж, Сиф, прости, девятилетнего Индейца.
Сифу захотелось крепко вмазать Леше от разочарования. А сперва показалось, что Краюхи на его стороне…
— Всё, ребенка опустили ниже плинтуса, — вновь вмешался Иосиф Кириллович, сдавшись чувствам крёстного. — Вон, покраснел пятнами. Предоставим воспитание господину Заболотину, а сейчас вернёмся к вопросам, связанным с КМП…
Тиль, почувствовав себя в центре всеобщего внимания, поёжился и опустил голову, чтобы не встречаться взглядом с присутствующими, которых он, признаться, побаивался. В братьях-близнецах художник безошибочно распознал не простых солдат, скорее всего, — и тут он угадал, — братья были снайперами. А на Великого князя, которого опасался сам Леон, Тиль вообще не рискнул поглядеть, даже краешком.
— Тиль, вопрос первый: у вас имя есть? Нормальное? — произнёс Заболотин, невольно вспоминая, как Сиф, ещё когда был Сивкой, крысился на каждое упоминание имени.
— Анатоль Скальцкий, — Тиль поглядел на Сифа, ища поддержки. Тот тут же среагировал:
— Ваше высокородие, вы обещали рассказать, как вы оказались… там.
— Ах, да, — с видимым неудовольствием согласился Заболотин. — Это всё Алёна. Столкнулась с господином Ивельским на улице, когда ходила кое-кому за новым тюбиком мази, поскольку этот кое-кто расходует эту мазь весьма щедро.
Сиф возвёл глаза к потолку, умудрившись при этом манёвре как будто совершенно случайно поглядеть на Алёну. С того момента, как он, «уплывая» от обезболивающего, поцеловал её, прошло два дня, но что же случилось, и как на это реагировать, оба не знали. Приходилось делать вид, что этого вовсе и не было.
Только вот звонить Расточке было почему-то стыдно.
— … Вот господин Ивельский как раз первым и заподозрил неладное, когда узнал, что ты ушёл к Тилю, — тем временем рассказывал Заболотин. — И это он посоветовал на всякий случай подежурить в районе того кафе. Как видишь, он оказался прав.
Сиф кивнул, гадая, откуда Ивельский мог узнать, где их искать. Тиль сказал? То есть, Ивельский в курсе насчёт КМП? Но тогда… Окончить мысль не удалось, поскольку, закончив рассказ, Заболотин вновь принялся за расспросы:
— Кто вас господин Ивельский?
— Сосед, — пожал плечами Тиль.
— Он забрал Тиля из приюта, — вставил Сиф.
— А тебя, Сиф, — командир нахмурился, — не спрашивали. Пока. Так что учти: до следующего замечания.
— Да, конечно, — буркнул Сиф беззвучно.
— А так называемый Хамелеон? — как ни в чем ни бывало продолжил Заболотин.
— Он меня спас! — с вызовом ответил художник, вскидывая на полковника глаза — большие, тоскливые, но не напуганные.
— Вот этим он спас! — не сдержался Сиф и швырнул командиру коробочку Леона.
— Кругом шагом марш, — совершенно обычным, спокойным голосом произнёс Заболотин. — И к нам в номер.