Хлопнула форточка, и сразу запахло близким дождём. Тиль поёжился, накинул свой неизменный чёрный пиджак и горестно вздохнул:
— Как же холодно!
— Да ладно, главное, чтобы дождь не пошёл, — оптимистично отозвался Сиф, косясь на него. В пиджаке Тиль сразу стал строже и старше.
Словно в ответ на его слова, по карнизу стукнули первые капли.
— Навкино молоко, — буркнул расстроенный Сиф. — Значит, промокнем.
— А может, дождь закончится, пока мы тут будем… Ладно, пошли! — Тиль отвернулся от окна, чтобы ещё сильнее не огорчаться, и потянул на себя дверь кабинета. К удивлению художника, тот был не заперт, но, кажется, пуст. Тиль осторожно заглянул внутрь сначала только головой, потом шагнул, потом, наконец, зашёл целиком. Сиф повторил его манёвр, приблизился к столу, на котором мерцал старый дисплей-«ящик»… и резко развернулся, услышав, как захлопывается дверь.
— Здра-асте, — улыбнулся Хамелеон, довольно щурясь. — А чтой-то вы тут делаете?
— А вы? — Сиф скользнул взглядом по террористу. Футболка — что, сегодня день футболок? Вон, Сиф тоже впервые за долгое время футболку среди своих вещей раскопал — чёрная, без рисунков, если таковым не считать лаконичную белую надпись со стрелочкой в районе сердца: «Здесь кипит любовь к Родине». Обтягивающие джинсы. На поясе чехол от телефона и ничего более. Оружие в таком костюме не спрячешь… Сиф еле заметно перевёл дыхание. Может, и Хамелеон не ожидал этой встречи?
Тиль спал с лица и нелепо замер посередь комнаты.
— Да вот решил навестить старое… гнездо, — Леон плавно подошёл к Сифу, улыбаясь самым краешком рта. — Некоторую… конфиденциальную информацию подчистить. Мало ли, вдруг что осталось.
«Навкино болото. Навкаже блато. Навкаже, навкаже, навкаже», — билась одна-единственная мысль в голове Сифа, пока Леон с пластикой хищника перемещался к компьютеру. Всё это напоминало абсурдный сон. Обычнейший, пусть и абсурдный.
Но сном не было. И тем глупее было очевидное отсутствие какой бы то ни было опасности — Леон не вооружён, он тоже не ожидал здесь встретить Сифа.
— А зачем? — в глупой ситуации и вопросы на ум приходили только глупые.
— Слушай, офицерик, за кого ты меня принимаешь? Я просто заберу старые файлы с компа — а он здесь уже сколько лет не менялся, я знаю, — и уйду восвояси. Может, прихвачу с собой Уйленшпигеля. Ты как, художник? Пойдёшь?
Сиф наконец сообразил, что «художник» — это детдомовское прозвище Тиля, и Леон его использует, напоминая парню о проведённых в детдоме годах, когда, видимо, психолог был одним из немногих друзей неулыбчивого пацана, тоскующего по ПС.
— Я…
— Ты, ты. Не волнуйся, я всегда сумею раздобыть… новую порцию, — Леон подмигнул Тилю и присел за стол. Подвинул к себе мышку — Сиф не делал попыток его остановить, с болезненным напряжением ожидая ответа Тиля. Глубоко вдохнуть при попытке успокоиться не удалось — грудь отозвалась ноющей синячной болью, и, скривившись, Сиф задержал дыхание.
— Я… — Тиль поглядел на Сифа, на Хамелеона, потом решился: — Нет пока!
— Меня утешает слово «пока»…
— Ничего, это «пока» затянется, — пообещал Сиф севшим от напряжения голосом.
Леон быстро вскинул на него глаза, на секунду замер, что-то обдумывая, — руки, правда, продолжали жить своей, отдельной жизнью, бегая по клавиатуре и изредка дёргая мышкой.
— Посмотрим, — наконец, осторожно кивнул Хамелеон. — Уйленшпигель, будь другом, выйди на пару минуток.
Тиль медлил. Сиф осторожно перевёл дыхание и с усилием кивнул:
— Не боись, чего со мной случится тут? Подожди немного.
— Ладно… — Тиль не скрывал недовольства, но послушно вышел и прикрыл за собой дверь.
Повисла тревожная тишина. Двигаясь с усилием, словно воздух загустел и превратился в кисель — так во сне бывает — Сиф подпрыгнул, уселся на столе и отставил одну руку назад, заглядывая в экран. Леон чуть посторонился, показывая, что скрывать ему нечего, — он что-то писал в командной строке.
— Ну и зачем мы Тиля выставили? — поинтересовался Сиф. Леон достал из кармана джинсов обычную карточку на тридцать два гигабайта — синенькая такая, какие обычно в фотоаппаратах используют. Сиф напряжённо следил за каждым его движением.
Нырнув под стол, Леон сообщил оттуда, вставляя карточку в компьютер:
— Захотелось поговорить с тобой наедине, маленький офицер. Или боишься? — он вынырнул, написал несколько слов в командной строке и погасил дисплей.
— Не боюсь! — очень хотелось добавить ещё и «ничего», но Сиф сдержался. Это совсем по-детски прозвучит.
— Хорошо… — протянул Хамелеон задумчиво, потом подался вперёд, заглядывая снизу вверх мальчику в глаза: — Давай так. Чего тебе от меня надо?
— Мне? — недоумённо переспросил Сиф. — Ничего…
— А что же ты лезешь в мои дела?
— А, вы про это! Ну… Мне — ничего. Лейб-гвардии и ЗРСБ — вообще-то, вы и нужны.
Слова прозвучали совершенно по-дурацки, поэтому реакция Хамелеона Сифа не удивила: Леон смерил офицерика насмешливым взглядом и поинтересовался: Сиф, что ли, новый Джеймс Бонд?
— Почти! — от нервного напряжения Сифа неудержимо «пробило на ха-ха», как говорили его друзья.
Леон тяжело вздохнул, помедлил и, наконец, предложил проникновенным голосом:
— Давай так: я больше не трогаю Тиля, а ты — меня. Идёт?
— Нет! — поспешно ответил Сиф, боясь не удержаться и согласиться.
— А что тебя не устраивает?
— Давайте лучше вы чистосердечно признаётесь, а я вас больше не трогаю!
Леон расхохотался, и Сиф следом.
«Нервное, — подумал он, замолкая от боли в груди, — типа, истерика…»
— Не, ты всё-таки ещё не настолько Джеймс Бонд, чтобы я на это согласился, — отсмеявшись, отказался Леон, вновь зажигая дисплей. — О, почти всё. Ну что, мы так и не придём к соглашению?
Сиф взял со стола «мыльницу», принадлежащую, видимо, той Мариночке, и принялся вертеть в руках, сам не зная, зачем, начиная тянуть время.
Включить, посмотреть на фотографии — вообще-то, стыдно должно быть без спроса лезть в чужой фотоаппарат, но сейчас не до того, — и некоторое время размышлять, кто из девушек, запечатлённых на одном-единственном фото — Марина… Выключить фотоаппарат, открыть дно, поглядеть на марку аккумулятора…
— Э-эй! — окликнул Хамелеон, не выдержав паузы.
— Я думаю, — абсолютно честно ответил Сиф, разглядывая синенькую карточку на тридцать два, как сообщала надпись на дисплее фотоаппарата, гигабайта.
Сиф правду говорил — он очень напряжённо думал. Время медленно, но неостановимо меняло свою структуру и становилось тягучим, замирающим…
«Время, — ясно звучали в голове всплывающие из ниоткуда слова, произносимые сиплым, насмешливым голосом, — оно не такое уж и равномерное. Просто надо отбросить все прочие мысли — и для других людей твои размышления не займут и секунды»…
— Думай скорее! Я всё, что нужно, скопировал уже, сейчас подотру остальное — и валю! — предупредил Хамелеон. — И уж поверь, Тиля в покое не оставлю!
— Ага, — рассеянно согласился маленький фельдфебель, выщёлкивая карточку, потом внезапно поднял глаза на террориста и жёстко припечатал: — Только придётся.
— Почему? — манерно растянул слово Леон, превращая его в какое-то мяукающее «почемау-у».
— А в окошко поглядите, — предложил Сиф, улыбаясь в ответ. — Вы не задумывались, что ни меня, ни Тиля в одиночку гулять не отпустят? Да и вообще — гулять?
Леон побледнел и резко повернулся к окну. Сиф честно не знал, что там может Хамелеон увидеть, но времени зря не терял и быстро заглянул под стол. Чуть не сорвавшись во время всех этих акробатических упражнений, к тому моменту, когда Леон повернулся обратно, Сиф снова сидел на столе, болтал ногами и вертел в руках Маринин фотоаппарат.
Ищущий, как известно, обрящет. Хамелеон был белее мела.
Тут у Сифа в кармане затрезвонил телефон.
— О, командир, — прислушался к требовательной мелодии Сиф.
Это оказалось последней каплей. Хамелеон резко вскочил.
— Ладно, Джеймс Бонд, — сообщил он. — Новое предложение: я валю отсюда, а вы меня ловите. И про Тиля мы все забываем.
С этими словами он вытащил из компьютера карточку и рванул к двери — очень быстро, Сиф только моргнуть успел, а дверь уже хлопнула. Телефон смолк. Маленький фельдфебель снова выщелкнул из фотоаппарата карточку.