В 70-е годы «Электроника К-200» и комплексы на ее основе нашли достаточно широкое применение для контроля и управления в промышленности (в первую очередь электронной). Основными работами по направлению «Электроника К-200» руководил В.М. Вальков; его ближайшими коллегами были В.И. Хлебников, Г.В. Федоров, В.Н. Колесов, Л.А. Старн.
Второе рождение УМ-2 получила в многоцелевой управляющей системе «Узел» для малых подводных лодок. Разработка «Узла» (гл. конструктор Ф.Г. Старое) проводилась по заданию ВМФ и по решению ВПК при СМ СССР. «Узел» успешно прошел государственные (а в дальнейшем объектовые) испытания, был внедрен в мелкосерийное производство на Псковском объединении «Рубин» и в 70-80-е годы поставлялся для комплектования объектов ВМФ. В комплексе работ по «Узлу» особая роль принадлежала ученику Староса д.т.н. проф. М.П. Гальперину, за что ему была присуждена (в составе коллектива) Государственная премия СССР.
К началу 70-х годов в КБ-2 под руководством Староса были получены первые результаты по созданию монолитных БИС в виде комплекта для первого микрокалькулятора, производителем которого стало ПО «Светлана» (ныне АО «Светлана»). Получение этих результатов (на несколько месяцев раньше, чем на других микроэлектронных предприятиях) было обеспечено не только тщательной отработкой технологии МДП-БИС с применением средств автоматизации на базе мини-ЭВМ (экспонирование фотошаблонов и контроль изготавливаемых изделий), но и внедрением мощной системы топологического проектирования (в то время на базе БЭСМ-6).
Разработки БИС для микрокалькуляторов послужили базой для развития работ по созданию машины «Электроника С5» — первого в СССР семейства одноплатных, многоплатных и однокристальной микро-ЭВМ для управления объектами и процессами. Среди этого семейства с оригинальной структурой и архитектурой, в разработке которых приняли участие ученые Института кибернетики им. В.М. Глушкова АН Украины (А.В. Палагин и др.), следует особо выделить однокристальную микро-ЭВМ С5-31, оригинальность которой была отмечена американскими специалистами. Работы по совершенствованию микроэлектронной технологии и созданию новых образцов микропроцессорной вычислительной техники продолжаются и по сей день в АО «Светлана» — «Микроэлектроника» (так сейчас называется бывшее КБ-2). Ведущую роль в этих работах играют ученики Староса Е.И. Жуков — ныне главный инженер предприятия, В.Я.Кузнецов, В.Е.Панкин, Ю.П. Шендерович. Они были активными участниками всех основных разработок начиная с УМ1-НХ.
Доктор технических наук, профессор Филипп Георгиевич Старое после включения его КБ в объединение «Светлана» в 1974 г. уехал во Владивосток и поступил на работу в Дальневосточный центр АН СССР, где возглавил исследования по созданию искусственного интеллекта на базе новой микроэлектронной технологии. Он умер в 1979 г., на его похоронах в Москве присутствовали практически все, кто стоял у истоков создания советской микроэлектроники и микроэлектронной вычислительной техники. ФГ. Старое был выдающимся инженером, ученым, организатором научных коллективов, его деятельность явилась незабываемой особой страницей в истории развития электроники и вычислительной техники в СССР.
Филиппа Георгиевича Староса я видел единственный раз, когда по какой-то причине пришлось побывать в его институте в Ленинграде. Тогда не думал, что придется писать о нем, и не пытался запомнить детали встречи, его внешность, тему разговора.
Он был популярной личностью среди специалистов. Разработанная в его институте машина УМ1-НХ была первой микроэлектронной управляющей машиной. Она была хорошо известна мне и другим разработчикам управляющих машин. Но далеко не все (и я в том числе) знали, что этот человек родился, получил образование и первый опыт работы с микроэлектроникой в _ США!
Об этом мне сообщил работавший с ним долгие годы доктор технических наук В.М. Вальков.
В ответ на мою просьбу рассказать о Старосе он прислал ряд материалов, которые я использовал выше, и копию статьи Марка Кучмента, опубликованную в «Проблемах Восточной Европы» (№ 16–16), издаваемых в Нью-Йорке и перепечатанную журналом «Инженер» № 7 за 1990 г. Я привожу ее с небольшими сокращениями. Вальков утверждает, что изложенная в ней версия биографии Староса соответствует действительности.
«Я коснусь карьеры двух американских эмигрантов, двух специалистов по электронике, которые получили образование в Соединенных Штатах и были известны в Советском Союзе соответственно как Филипп Старос и Иозеф Берг.
Примерно четыре года назад в процессе интервьюирования советских ученых-эмигрантов я первый раз услышал историю двух американских инженеров, которые сделали успешную карьеру в Советском Союзе в качестве ученых-конструкторов. Их имена повторялись в некоторых интервью вновь и вновь: Филипп Георгиевич Старос и Иозеф Вениаминович Берг — соответственно главный конструктор и главный инженер конструкторского бюро, которое действовало в Ленинграде в 60-х и 70-х годах под покровительством советских военных. Оба инженера — Старос и Берг — появились в Советском Союзе, прибыв из Чехословакии в конце 1955-го начале 1956 года. Старое приехал со своей американской, Берг — со своей чешской женой.
Бывшие советские коллеги Староса утверждают, что его идеи получили признание в Советском Союзе по трем причинам: во-первых, благодаря поддержке советских военных, под руководством которых он работал с 1956 года и большую часть последующих лет; во-вторых, благодаря авторитету и ореолу, который его окружал как человека, получившего образование и работавшего в качестве инженера в Соединенных Штатах; третьей причиной является необычная комбинация в личности Староса — способностей хорошего исследователя и умелого руководителя больших коллективов. Вот некоторые отрывки из интервью:
„Наш директор был выдающимся человеком. Он был не только хорошим ученым и очень сильной личностью, его окружал также ореол американца. Кроме того, у него были связи на очень высоком уровне. Он знал Дмитрия Устинова, который позже стал министром обороны, он знал некоторых сотрудников ЦК КПСС, также, как мне кажется, людей из КГБ“.
„Староса приглашали несколько раз на заседание Военно-промышленной комиссии — ВПК, он обсуждал там свои собственные проекты“.
„Наш директор был консультантом ВПК“.
„Старое был не только хорошим профессионалом, но и хорошим организатором“.
Связь с военными была очень важна для карьеры Староса по нескольким причинам. Во-первых, военные платили больше. Во-вторых, они могли обеспечить доступ к оборудованию, необходимому для выполнения тех проектов, которые они заказывали. Наконец, военные имели доступ к более высоким уровням советской бюрократии ввиду того, что их проекты обладали высоким приоритетом.
Очень существенным компонентом успеха Филиппа Староса была его способность не только вести исследовательскую работу, но и очень эффективно руководить большими исследовательскими группами. Такое редко используемое в Америке качество, как способность к коллективной работе — хорошим примером являются успехи и проблемы Роберта Оппенгеймера, — очень четко соответствовала образу работы советской научной и технической интеллигенции. В Советском Союзе ведущие ученые — Абрам Иоффе, Мстислав Келдыш, Игорь Курчатов, Сергей Королев — обычно всегда были также компетентными руководителями своих собственных проектов.
Старое приехал в Советский Союз из Праги в конце 1955-го или начале 1956 года в сопровождении своей американской жены, четырех детей и американского коллеги, друга и доверенного лица Иозефа Берга, который впоследствии работал его заместителем.
Из интервью: „Старос жил в Праге. Хрущев привез его в Советский Союз вместе с семьей“.
Хотя существует некоторая неясность в отношении того, кто пригласил Староса в СССР (некоторые утверждают, что это был Дементьев, в то время министр авиационной промышленности), есть очень мало сомнений в том, что советские власти с самого начала относились к нему с очень большим вниманием. Его зарплата в 700 руб. в месяц была намного выше, чем 550 руб., которые получал заместитель министра электронной промышленности СССР.