А потом внук вспомнил еще один случай, о котором однажды рассказала его мать: это было, кажется, в 1933 г.: дед собрал все свое мужество и отправился прямо в логово льва — в министерство пропаганды Геббельса. Он надеялся на помощь человека, за которого вышла замуж его падчерица. Но его не пустили дальше приемной.
Однажды мы с отцом поехали на Капри. Когда забрались на высокий утес, взглянули вниз на море, Магда сказала: «Знаешь, папа, это как в моей жизни: когда я заберусь на вершину, я тоже захочу упасть и больше не жить. Потому что у меня было все, чего я хотела!»
«Спросите еврея Фридлендера, что ему здесь нужно», — прогрохотал Геббельс адъютанту. Стало очевидно, что в условиях организованного антисемитизма какие-либо семейные отношения окончательно разорваны. Теперь личная преданность в расчет не бралась, поскольку теперь ценность жизни человека определялась непостижимой расовой теорией. Рихард Фридлендер заплатил за нее собственной жизнью.
1938 год
Тайна Хайнца Рюмана
Актер Хайнц Рюман всю жизнь считал себя человеком вне политики. Но его первый брак с еврейкой Марией Бернхайм заставил и его вступить в конфликт с нацистским режимом. В 1938 г., через десять дней после «хрустальной ночи», Хайнц Рюман подал на развод. Было ли это проявлением беспринципности с его стороны?
Мелодию знали почти все слушатели. Ганс Браузеветтер, Йозеф Зибер и Хайнц Рюман пели так же задорно, как в фильме «Рай для холостяков». Уже после первых тактов зрители начали подпевать: «Моряка ничто не удивит…» Но исполнители приготовили новые слова. В декабре 1939 г. — через два месяца после начала Второй мировой войны — они выступали в концерте по заявкам радиослушателей вермахта, и их безобидный шлягер приобрел странный подтекст. «Первый лорд адмиралтейства очень удивится, он все врет, как по-писаному врет», — прозвучало во всеуслышание. Это явно была пропагандистская песенка против британского премьер-министра Черчилля. Неужели Хайнц Рюман был рупором нацистской пропаганды?
Практически в отношении всех крупных немецких знаменитостей XX века возникал вопрос об их позиции в 1933–1945 гг., и лишь немногим удалось ответить на него спокойно. Для многих их роль в период нацизма после войны стала злым роком. С Хайнцем Рюманом было иначе. Конечно, ему тоже после 1945 г. пришлось несладко из-за его знакомств с высокопоставленными нацистами. В некоторых его фильмах дотошные критики усмотрели подозрительные «идеологические» нотки. Но в действительности подобная критика ему не навредила. Рюман несомненно был самым популярным немецким актером прошлого века.
Публика любила его прежде всего за его великолепный комедийный талант и развлекательное содержание его фильмов. В бесхитростном мире Хайнца Рюмана проблемы всегда заканчивались хеппи-эндом.
В частной жизни Хайнц Рюман был другим. Многие из тех, кто стоял с ним на сцене и перед камерой, описывают его серьезным и углубленным в себя человеком. Его партнерша по съемочной площадке Бруни Лёбель в первую встречу с артистом обнаружила, что в повседневной жизни он не любил шуток. Рюман соблюдал дистанцию и ожидал уважительного отношения к себе. Если люди начинали вести себя панибратски, он мог стать довольно неприятным. «Тогда он буквально сжимался и становился крайне язвительным, — рассказывает Бруни Лёбель. — Многие воспринимали это как проявление заносчивости».
У Хайнца Рюмана всю жизнь были проблемы со смехом. Собственно говоря, он ненавидел, когда над ним смеялись.
Но зрители и театралы знали Рюмана только как комедийного актера: гимназиста «Пфейффера с тремя ф» в фильме «Крюшон» или Квакса в фильме «Кваке, пилот, потерпевший аварию». Он играл «маленьких» людей, честных граждан и добродушных обывателей — одним словом, прототипы. Возможно, немецкая публика любила его именно за это. Неурядицы в его жизни замечали очень немногие. Сам Хайнц Рюман в интервью и книгах не давал возможности взглянуть на человека под маской. На вопросы, которые были неприятны ему, он не давал ответов или отвечал уклончиво. В том числе и о той части его жизни, о которой знали лишь немногие почитатели: до брака с известной актрисой Гертой Файлер Рюман был женат. Его первый брак был расторгнут Берлинским земельным судом в ноябре 1938 г. — через несколько дней после «хрустальной ночи», которую нацистские власти устроили как репетицию преследований евреев и политических инакомыслящих. Жена Рюмана Мария была еврейкой. Неужели выдающийся актер немецкого кино — слепой приспособленец, для которого его карьера важнее брака? Неужели он сознательно лишил свою жену защиты, которую в 1938 г. ей давал брак с «арийской» кинозвездой, и отдал ее нацистским палачам на растерзание? При внимательном рассмотрении вырисовывается иная картина.